Дверь вновь, с грохотом захлопнулась.
Из кустов выскочил фотограф и запечатлел этот момент. Рязанова с глупым лицом, чемодан из которого торчал рукав его рубашки за тысячу долларов, и наглухо запертую дверь его дома.
ЕГО ДОМА! Проклятье!
Рязанов метнулся к фотографу и с силой ударил мерзкого журналюгу. Гриша знал, что пожалеет об этом. Но ему просто необходимо было выместить на ком то свою злость.
Папараци упал, фотоаппарат отлетел в сторону и разбился. Парень утер кровоточащий нос и угрюмо проводил взглядом решительную фигуру режиссера. Впрочем, они оба понимали, что Рязанов в долгу не останется, и заплатит за свою секундную слабость.
Гриша сел за руль и через секунду скрылся из виду, так и оставив свой чемодан на крыльце дома.
Лена скрылась в душевой. Макс снова взглянул на фотографию.
- Я до сих пор не могу вдуплить, зачем тебе он нужен? Этот Рязанов?
- Ты не понимаешь, милый, - раздался гулкий голос из душевой, - он единственный человек, который мне нужен, - Лена выглянула, - это не так, как у тебя с Линой? Алиной? Или как там ее звали? – и снова скрылась за дверьми гардеробной.
- Ее зовут Лиана. И я хотел жениться на ней. А ты замуж за Рязанова, кажется, не собиралась.
Лена вернулась к Максу в ослепительном, вишнево – красном халатике, напоминающем японское кимоно, и принялась прихорашиваться перед зеркалом, проигнорировав слова Макса о свадьбе.
Мужчина смотрел на сестру и не понимал, как такое возможно? Глаза у Ленки такие же, как и у Натальи, и у Дашки, и у Машки, как и у него, но… совсем другие! И лицо, и волосы, и характер. Но у Ленки, все казалось лучше и красивее раз в десять.
- Ты что, опять «ботокс» вкалывала?
Лена удивленно оглянулась.
- Не говори ерунды. Во-первых, этим уже никто давно не занимается, а во-вторых я в принципе ничего себе в лицо не колю.
Макс засмеялся.
- Да ты на себя посмотри! Так и светишься! Наверняка без доктора не обошлось.
- Что-то я раньше не замечала в тебе такой проницательности. Мадрид пошел тебе на пользу. А теперь говори, кто сдал?
Максим широко улыбнулся, показывая свои белоснежные зубы. Елену посетила догадка.
- Ты ходил к Барановой на прием?! Зубы она чистит здорово, как и кости перемывает! – Лена снова обратила свое внимание на отражение в зеркале. Было ясно, она довольна собой.
- Ты ведь знаешь, муж и жена, одна сатана, - выдохнул Макс.
- Он клялся, что все сохранит в тайне. Ну, ничего! Я ему устрою!
- Прекрати, она сказал мне по секрету, как твоему брату.
- Неужели? Может она «по секрету» еще что выболтала кому-то?!
Максим устало вздохнул.
Лена повернулась к своему отражению, и, пригладив бровь, замурлыкала: «Очень просто быть супругой, и мужу изменить…».
- Что далась тебе эта песня?
- Мне предлагают роль Вэлмы в постановке «Чикаго».
- И что ты? Неужели отказалась?
- Мне больше по душе Рокси, - хмыкнула Лена, и села напротив брата.
- Еще бы, она ведь главная героиня, - иронически заметил Макс.
- Нет, я хочу Рокси, потому что она близка мне по духу.
- Все ясно. Ты хочешь убивать. Я усвоил. Вообще, зашел спросить, когда ты едешь к родителям? Может, вместе?
- Пока не знаю. Видишь, как складываются обстоятельства.
Зазвонил телефон.
Дождавшись, когда звонок прозвенит три раза, Лена подняла черную, элегантной формы, трубку, которая сочеталась со всем интерьером ее роскошной квартиры, и произнесла томное: «Алло?»
Тут же, видимо, собеседник взял быка за рога. Елена высокомерно вскинула бровь, потом холодно улыбнулась.
- Ну что вы, дорогуша. Сколько у меня, их было! И все чьи – то мужья. Как говорите, вас зовут? – ее рот начал расползаться в отвратительной улыбке, напоминающей оскал, - Анастасия Рязанова?
- Вы его не получите! – послышался истеричный выкрик из трубки.
Макс догадался, фото достигло адресата.
- Но, дорогая, вы ведь наверняка его уже выгнали, - сказала Елена, ехидно улыбаясь, - так что заполучить его будет даже проще, чем вы думаете. Всего доброго, - и Семенова положила трубку, почти увидев перед собой искаженное яростью, заплаканное лицо Насти Рязановой.
- Прости, Максик, но скоро ко мне пожалуют гости! – счастливо сообщила Лена, и кинулась снова к туалетному столику, чтобы смочить запястья парфюмом из пузатой склянки.
Семенов действительно испугался. Ох, как бы ему не хотелось иметь подобную женщину в своих врагах!
Он молча встал, взял шлем и двинулся к двери.