Семенова судорожно думала, пока вдруг не вспомнила о пистолете, что Ваня хранил в ящике своего стола в кабинете, «на всякий случай». Ольга добралась до кабинета, крадучись, достала пистолет, и осторожно проверила заряд. Женщина не знала, что это за пистолет, какого диаметра его гильзы, с какого расстояния он стреляет, и в чем его особенность и отличность от других, важно для нее было только то, что этот предмет может спасти ее от невидимого преследователя, что оказался в ее доме.
На третьем этаже хлопнула дверь. Ольга взвела курок, и собрав всю волю в кулак, двинулась на верх.
На этот раз все двери были заперты, кроме двери в Ксюшину комнату, так же было распахнуто и окно, ведущее на крышу. Ветер безжалостно трепал шторы, начали падать первые капли.
- Кто здесь? – твердо выкрикнула Ольга, стараясь перекричать гром.
Женщине никто не ответил. Семенова вошла в комнату, и настороженно изучила углы. Сверкнула молния, и дверь в Ксюшину комнату неожиданно захлопнулась. Ольга испуганно оглянулась, осветив фонариком человека, что тщательно запирал комнату на ключ.
Длинные темные волосы ниспадали по тонким плечам, одета во все черное, стройная… женщина обернулась, и Ольга ее узнала.
- Это вы? – выдохнула Оля, отступив, при виде безумного взгляда Родниной.
- Я, - сказала женщина, и вскинула пистолет, - на крышу, быстро!
Ольга благоразумно спрятала свой пистолет между складок мокрого халата, и выбралась на крышу.
Женщина вылезла следом.
- Прыгай, - сказала она.
Ольга оглянулась на женщину.
- Зачем вы это делаете? – испуганно спросила Семенова.
- Ничего личного, - спокойно начала Анжела, - просто Ваня смущен вашим присутствием, вот и все. Ну, вы не переживайте, Ольга Петровна, никто не узнает, что я убила вас. Вы видели свою предсмертную записку?
Ольга вздрогнула под очередным порывом ветра. Холодная одежда совершенно не защищала.
- Там написано о смерти моей дочери…
- А вы не знаете? Ваша старшая дочь покончила с собой. Забавно, что вы не в курсе.
Ольга ледяным изваянием замерла на краю крыши. Нет, нет, не может быть! Нет!
- Прыгай! – Анжела шагнула к Ольге, в надежде ее толкнуть.
Семенова вскинула пистолет, и нажала спусковой крючок. Прогремел выстрел, Роднина, раненная в руку, упустила свой пистолет, и тот скатился по покатой крыше, и упал на подъездную аллею.
Анжела зарычала, как кошка от злости, и накинулась на Ольгу. Семенова, оглушенная выстрелом и отдачей, ослабла, и тут же упала, выронив свой пистолет, который тоже настиг своего собрата на подъездной аллее. Роднина навалилась на Ольгу и сжала ее шею. Семенова хрипела, чувствуя, как силы ее покидают. Черепица с глухим стуком осыпалась с крыши. Схватив один расколотый черепок, Оля с силой ударила Анжелу по голове, та на секунду ослабла. Этой секунды Семеновой хватило, чтобы столкнуть Роднину с себя и подняться. Анжела тоже попыталась встать, но черепица заскользила под ее ногами, и женщина в мгновения ока соскользнула вниз.
Ольга подошла к краю крыши и испуганно глянула вниз.
Анжела Роднина лежала там, свернув руки и ноги в неестественные позы.
Мелькнула молния, и хлынул крупный, ледяной дождь.
На подъездной аллее показался автомобиль Маши и Сергея.
Мужчина недоуменно выбрался из-за руля, и замер над трупом неизвестной, не обращая внимания на ледяной дождь.
39.
Иван подъезжал к своему дому уже за полночь. Мыслей не было. В его голове никак не укладывалось, как Наталья могла порезать себе вены? Пускай даже из-за художника? Неужели…
Мысли Вани оборвались, едва он въехал во двор. Подъездную аллею Семеновых заполонили «скорая», несколько машин милиции, у самого края стоял автомобиль уже знакомого Ивану следователя.
Семенов вне себя от предчувствия ужасного, выскочил из машины, даже не выключив зажигания, и кинулся к дому. Ему пригородили дорогу двое. Иван проследил за их взглядами, и увидел на асфальте тело, укрытое простыней.
- Кто? – хрипло спросил он.
- Личность еще не установлена, - сухо ответил один из охранников.
- Где моя жена?!
- Ваша супруга в доме, Иван Петрович.
Семенов оглянулся на подошедшего сзади следователя, и не дожидаясь его объяснений вбежал в дом.
Ольга сидела на своем бежевом диване в гостиной, укутанная в одеяло. Маша молча капала ей «корвалол». Сергей ей что-то успокаивающе бормотал.
- Что стряслось? Где все? Кто там, на аллее?
Ольга вздрогнула, и устремила на мужа уничтожающий взгляд.
- Не подходи! Это ты заставил ее убить меня! – истерично выдала она, и прижалась к рекламному агенту.
Сделав два шага, Иван замер на полпути.
- Кого?
- Здесь была твоя новая помощница, Анжела Роднина, - спокойно сказала Маша, - она напала на маму, убила охранника. Но сама случайно соскользнула с крыши.
- Итак, друзья мои, - в гостиной появился следователь, - я смотрю сегодня, на вас скверно влияют планеты…
Иван обратил на следователя злой взгляд.
- Прекратите этот цирк! Что вам нужно?
- Ну, для начала я бы хотел понять, почему все самые громкие дела сегодня связаны с фамилией Семеновых?
Иван достал сигарету, и закурил.
- По-вашему, неудачная попытка самоубийства, и нападение ревнивой женщины на мою жену – громкие дела? – кинул он, раскуривая сигарету.
- Так Наташа выживет? – вскинулась Ольга.
- Она в реанимации. Дело плохо. Потеряла много крови, но доктора, вовремя влили в неё какую-то дрянь… пока ее состояние стабильное.
Маша и Сергей переглянулись.
- Почему вы мне не позвонили? – воскликнула девушка, - Моя сестра едва не погибла, а вы…
- Я могу продолжить? – перебил следователь, - вы сегодня столько наворотили, что я боюсь, не разгребу и за год.
Семеновы обратили на следователя недоуменные взгляды.
- Что еще произошло? – теряя последние надежды, спросил Иван.
- Сегодня, в восемнадцать тридцать были задержаны – Семенов Максим Иванович, Семенова Ксения Ивановна, Титова Дарья Ивановна, а также ее супруг, Титов Антон Васильевич, и фотограф Лесной Андрей Алексеевич…
- За что?
- По подозрению в убийстве Наумова Кирилла Семеновича…
Семеновых передернуло, они как-то разом обмякли, все, кроме рекламщика. Тот лишь недоуменно уставился на следователя.
- Художника убили? – переспросил он.
- Да, ведется следствие. Далее. В восемнадцать двадцать черная «Феррари» зарегистрированная на имя Семеновой Елены Ивановны была уничтожена скорым поездом на переезде не далеко от вашего дома.
Внутри Ольги что-то оборвалось.
- Она погибла? – слабо спросила она.
- Нет, на удивление, - хмыкнул следователь, - правда ноги она лишилась. Дежурная высвободила потерпевшую из машины, и отправила в ближайшую больницу на попутке.
- В какую больницу? – встрепенулся Иван, стойко перенося удар за ударом судьбы.
- Пока мы найти ее не можем. Но дежурная довольно подробно описала автомобиль помощника…
Камера была маленькой и душной. Узкая лавочка едва умешала на себе пять человек, временных обитателей этой камеры в участке.
Ксюша сидела в стороне от всех. Ее руки были по-прежнему в крови, а лицо безмолвной маской.
Максим сидел напротив. Тоже весь в крови Наумова. Ему хотелось курить, но сигареты забрали. Его лицо по-прежнему устрашающе кривилось. Только сейчас Ксюша поняла, каким зверем был ее брат.
Притихшая тройка, чета Титовых и фотограф, молча думали о своем, всеми силами стараясь уложить все произошедшее в одну четкую картину.
Даша прильнула к Андрею, и муж ревниво вскинулся.
В пустом коридоре послышались шаги.
- Эй, вы, семейка маньяков, на выход! Кроме этого злющего футболиста. Ты останься до лучших времен. Тебя не велено выпускать.
Даша, Антон и Андрей поднялись, и двинулись к открывшейся двери камеры.
- А тебе, что? Особое приглашение нужно?! – обратился надсмотрщик к безжизненной Ксюше.
Даша быстро подбежала к сестре, и осторожно подняла ее. Мужчины помогли беременной женщине. И вскоре безвольное тело юной художницы вынесли из камеры.
Максим остался один. Один на один со своими грехами. Один на один со своими кошмарами.