На кануне побывала в гостях у своих родителей. Вот честно лучше бы не говорила заранее, что приеду. Меня ожидала толпа родственников и их приглашенных друзей, с не менее хорошими экземплярами мужского пола.
Все в моей семье от мала до велика, хотели меня скорее отдать в лучшие руки, называемые брачный союзом. Вытерпела я эти смотрины только буквально пару часов и, сославшись на усталость после работы, сбежала, сверкая пятками.
Вечером уже послушала, как мама меня по телефону методически отчитывает за не очень подобающее поведение. Там такие экземпляры были! А я не благодарная дочь, даже не взглянула. Вот в их время, как глава семьи сказал, так и делали. А у нас глава семьи, скрыто естественно, была моя горячо любимая мама и она желала дочке счастья и естественно детей. Которых, я немедленно должна была родить. Вот же нехорошая дочь. Нечего козой по горам прыгать, пора бы уже и о насущном подумать. И мою подругу Татьяну привлекла, в запальчивости вспоминая. Потом опомнилась извинилась. Но было уже поздно. На меня снова нахлынули воспоминания и боль потери. Вот её то я пыталась убрать, вылизывая свою маленькую квартирку приводя в идеальный порядок.
Натянула легкую куртку, нацепив кепку и закинув рюкзак на плечи я, прогремев ключами, закрыла дверь квартиры. На улице поздоровалась с парочкой соседок и переговорила с ними о хорошей погоде, да местные сплетни пару минут послушала, отдавая дань уважения местным кумушкам. Которые всё видели, знали, предполагали и обсуждали.
Вздохнув свежий воздух, первых осенних деньков, я потопала в сторону машины, которая сверкнула фарами, приглашая меня поторопиться.
- Здравствуйте Даниил Иванович,- улыбнулась я залезая на заднее сиденье, потеснив ещё одного пассажира. – Привет Николай!
- И тебе не хворать,- включая зажигание, ответил водитель и мы тронулись с места, разгоняя местную пока ещё немногочисленную упавшую с деревьев желто-красную листву.
- Сегодня расклад такой. Сначала естественно занимаемся на полигоне. Затем осмотр территории. Говорят парочку туристов на сегодня завялено. Нам сопровождать,- известил Даниил Иванович нас, когда мы добрались до места. – Так что распаковывайтесь. Переодевайтесь. Жду вас через десять минут на полигоне.
- Ну вот, опять как няньки за ними следить,- проворчал добродушно Николай, сопя и топая за мной.
Я же повернулась и весело заметила:
- Тебе ли горевать Николай, обычно с такими туристами и девушки есть. Когда ты их снимешь со стены, думаешь не заметно как ты их там по-тихому лапаешь. Так что я думаю ты в накладе не останешься,- подмигнула я ему.
- Вот ты зараза Аделька, глазастая,- слегка толкнул он плечом меня. – Ничего вот я посмотрю на тебя, когда Павел с учений вернется,- намекнули мне и скрылись в дверях отведенной для мужской половины работников.
Глава 2.
Глава 2.
Павел был молодой мужчина в самом своем рассвете сил и возможностей. Имел незаурядный ум, толику юмора и бесконечного обаяния, по крайней мере, на женскую половину человечества, точно. Я была в числе его фанаток, до поры до времени, пока не встретилась с его очередной расставшейся пассией. Блондинка под метр семьдесят шесть, длинные шикарные волосы, впуклости и выпуклости на высоком уровне, умная, любознательная, не наивная, с юмором, душа компании, имеющая отличную должность, которую добилась своим трудом, с квартирой, машиной – и что этому придурку спрашивается надо?
Вот так скинув со своих глаз пелену влюбленности, перешла из разрядок фанатов, в разряд, подружек бывших. И на этой стороне было весьма привлекательно и весело. Павел как был заядлым Казановой так им и остался.
Выдохнув и поправив на себе кепку, я, ворча себе под нос, направилась в отведенную для женской половины раздевалку.
Выложилась на полигоне как нужно, и, размяв мышцы, с удовольствием направилась к ожидающему нас вертолету. Туристы не дремлют, точнее не спят, а видят, как мы их проведем по крутым маршрутам. Ага, как же. Кто ж их допустит, тем более без должной подготовки.
Новичков не любили. Естественно готовили их к восхождению хорошо, но мороки с тем, кто впервые решился покорить горы, были. Я же отличалась тем, что спокойно могла вытерпеть хоть мужскую – женскую истерику, хоть трехэтажный мат. Но вот так называемых крутышек – «я всё умею, я всё сам», - терпеть не могла. С теми были самые большие заморочки. Так как доставать их приходилось мне, как самой юркой, да и мой голос как-то благосклонней воспринимали, чем грубый бас нашего начальника, или ехидство того же Николая или улыбку обаятельного Павла. В общем, девочек вперед!