— Обрабатываю, что нарисовали другие. Довожу до ума.
Такое впечатление, что каждый в мамином агентстве имеет не одну, а несколько специальностей. Даже подруга, которая часто звонит ей по выходным, днём сочиняет тексты для разных сайтов, а по вечерам проводит в спортзале тренировки с элементами латиноамериканских танцев.
К «Комплекту № 2» полагались босоножки с множеством ремешков: неудачное решение для лета. Пока застегнёшь их все, налетит туча и погода изменится. Аня вышла из-за ширмы и попросила дать ей хоть яблоко, одно из тех, которые главный художник фотографировал всю прошлую неделю. На яблоках-то логотипов не бывает.
— Яблоки мы съели во время переговоров, — сказала мама. — Это же у нас временная фотостудия. Обычно здесь переговорная. Стол, стулья, бутылки с водой. Экран со стены не снимаем.
— А гримёрная — это чей-то кабинет? — спросила Аня, прохаживаясь вдоль стены модельной походкой.
— Нет, гримёрная как раз — только гримёрная и больше ничего, — ответила мама. — Сначала хотели сделать там душевую, но потом решили, что душ будем принимать в спортзале внизу, всё равно всем сотрудникам абонементы оплачены. А там, чтоб не пустовало, поставили стол и зеркало. Очень удобно: многие теперь не красятся дома, приезжают и накладывают макияж здесь.
— Там ещё можно закрыться одному и подумать, если коллеги очень шумят, — ввернул главный художник.
Похоже, ему, как и Ане, было нелегко в большом скоплении народа. А вот мама явно скучала по толпе, ей хотелось, чтобы фотосессия скорее закончилась и можно было снова ворваться в гущу событий.
— Хватит отвлекаться, — скомандовала она. — Расслабься, как будто тебя не фотографируют. Подумай о чём-нибудь приятном. Например, как ты через две недели будешь выступать в Москве.
Аня, которая почти забыла о грядущем позоре, вся сжалась, как будто её уже тащили на сцену.
— Я тебя понимаю, — сказал главный художник. — Тоже не люблю быть в центре внимания. Но иногда они заставляют меня выступать на совещаниях. И я тогда закрываюсь где-нибудь и пять минут танцую. Один, для себя. И так успокаиваюсь.
Мама достала телефон и включила музыку — ту, под которую любила танцевать сама — и принялась отплясывать. Глядя на неё, Аня сделала пару шагов влево, вправо, расслабила руки, плечи.
— Готово, — сказал главный художник, утирая пот со лба. — Есть кадр.
Третий комплект спас зонтик, который можно было вертеть в руках совершенно законно.
Для четвёртого комплекта мама сжалилась и принесла Ане реквизит: единственный во всём агентстве стакан без логотипов с обычной холодной водой. Стакан разрешалось как угодно крутить в руках, но воду можно было выпить после того, как фотография будет готова — чтобы не смазать блеск на губах.
Аня уже допивала воду, когда в переговорную-фотостудию вбежал человек в ярко-зелёных джинсах и таком же пиджаке и предложил использовать Анины фотографии для рекламы яблочного сока. Но мама заявила, что второй фотосессии она не переживёт: на четыре комплекта и четыре фотографии ушло без малого три часа.
Хотя бы домой они ехали только вдвоём: мама за рулём, Аня рядом. Ей уже давно можно ездить на переднем сидении, но когда они выбираются куда-то всей семьёй, впереди устраивается Варя.
— Тебе что включить: музыку, аудиокнигу? — спросила мама.
— Ничего не надо. Лучше давай поговорим.
Аня попыталась вернуться к разговору о том, что не сможет петь и лучше бы отказаться от выступления. На что мама заявила, что Аня так каждый раз говорила, а потом выходила на сцену и зажигала зал. И что нормальное, здоровое сомнение в собственной гениальности — признак того, что у Ани ещё не наступила звёздная болезнь.
Светофоры словно сговорились и переключались на зелёный при их приближении. Мама сменила тему. Сказала, что Аня молодец, здорово и быстро всё сделала, а куда деть руки на фото нередко не знают даже профессиональные модели.
Дома папа передал Ане рисунок одной из своих учениц: Аня стоит на сцене и поёт, а вокруг летят снежинки и искрятся новогодние гирлянды.
— Вся группа за тебя болеет, — сказал он.
— Не зазнавайся! — ввернул дедушка. — Заслуг твоих в этом нет. Родители столько денег в преподавателя вбухали, тут и обезьяна запоёт!
Из новой комнаты слышался скрежет и грохот: Варя обживала её и приводила в порядок.
Перед ужином (полезным и скучным) Аня решила прилечь с книжкой, как делала не раз. Но на её половине комнаты книг почти не было: только учебники и биография знаменитой певицы Галины Вишневской.