— Тебе нужно просто расслабиться. — Он чуть вновь чуть прищурился. — Расслабиться и кончать. Договорились?
Голова кружилась, подкашивались, дрожали колени. Дэлл проглотила ком и уставилась на яркое звездное небо, когда чужие руки вновь с остервенением ощупывали её тело. Развязывали на купальнике завязки, пытались его опустить, чтобы обнажить бледную грудь.
Она слышала только стук своего сердца и шум прибоя. Ощущала, как мужские большие пальцы надавливали на голые соски с не слишком крупными розовыми ореолами. Всё внутри опускалось вниз, пульсировало, ныло. Стыдно, больно было признавать, что это приятно. Что он невообразимо приятно сжимал грудь, приятно и сильно, от него по телу разносился горячий ток. Язык продолжал заплетаться.
Макс вновь наклонился, накрыв очередным, неадекватно сильным поцелуем. Царапал зубами губы, лез в рот плотным горячим языком. Через пару минут он вновь побрел к берегу, прямо перед девушкой, заставляя её пятиться назад. Из-под воды медленно выступали сперва мокрые соски, затем полуобнаженная спина, затем голые ягодицы, потому что купальник на них парень бесцеремонно отвел в сторону и держал в кулаке.
Ветер обдувал мокрую кожу, становилось холодно. Ноги хлюпали, раздавался случайный плеск. Когда двое почти вышли на берег, Аронст покачнулась, и едва не упала на плотный песок. Молодой человек удержал её, держа под ребра, но поднимать, ставить на ноги не стал. Позволил лечь, пока скромные волны накрывали тело почти до живота, а сам навалился сверху.
Опять поцелуй. Тяжелый, долгий, который уже не хотелось прерывать, которому не хотелось сопротивляться. Грегораст ощущался горячим. А океаническая вода — прохладной, от чувства контраста сносило крышу.
Она проглотила ком. Снова он терся об её купальник своими гениталиями, снова упирался членом в стык половых губ, которые закрывала мокрая ткань. Но в этот раз широко усмехнулся, потянулся рукой вниз и достал из плавок твердый половой орган, который тут же обхватил, сдавил ладонью и тяжело выдохнул, прикрыв глаза. Головка чуть поблескивала в лунном свете, на стволе едва просматривались крупные голубоватые вены.
— Видишь, как ты мне нравишься? — Он развел девушке ноги в стороны и опустил член чуть ниже, упираясь этой головкой в спрятанный под купальником клитор. — Видишь. Чувствуешь. Не надо… со мной играть. Я тебя трахну, Дэлл, и будем строить отношения, исходя из этого факта. Я буду трахать тебя каждый день этой гребаной поездки.
Грегораст отвел в сторону ткань купальника, пошло рассматривая мягкую, розовую, совершенно гладкую кожу.
— Смотрю, ты подготовилась. Буду считать, что для меня.
Она вскрикнула и выгнулась, когда почувствовала резкий толчок внизу, который тут же сменился сладким распирающим чувством, от которого подкатывались глаза. Ноги тут же накрывала очередная соленая волна, а небо казалось таким близким, словно его можно потрогать рукой. Словно оно вот-вот рухнет.
Он все же делал это. Смотрел ей в лицо, не позволял пошевелиться под грузом собственного тела, и резко, импульсивно долбил, так глубоко, что иногда ощущалась легкая, тянущая, сладкая боль. Ресницы дрожали. Шум прибоя прерывали тихие, сдавленные, стыдные стоны. Дэлл хватала руками холодный, мокрый песок, и стискивала его в кулаках.
Грегораст тяжело, с той же ухмылкой дышал ей в ухо. А она его импульсивно обнимала, обхватывая широкую бледную спину. Он рядом. Уже ничего не изменить. Наверно правда стоит забить и наслаждаться, трахаться здесь до самого рассвета.
Ведь неужели, идя сюда, можно было ждать чего-то еще?
Приятно. Так приятно, что стыдно. Почему-то казалось, что ночь вокруг сгущалась все сильнее, в ушах по-прежнему звенел лишь шум прибоя и чужие рваные вздохи. По спине гулял знакомый холод. Мужские ладони с нажимом ощупывали грудь, талию, живот, иногда скользили вниз, и надавливали на клитор. Дэлл не помнила, когда в последний раз чувствовала такую сильную похоть, такое сумасбродное желание к кому-либо. К человеку, с которым познакомилась совсем недавно. И в самом деле плавилась, когда он скользил пальцами между половых губ, раскрывала глаза, стыдливо закусывала губы, чтобы правда не закричать на весь пляж.
— Нравится? — Звучал насмешливый голос прямо возле уха. — Нравится. Мне тоже нравится. Люблю женщин с характером. Когда они стонут подо мной, дрожат, и открывают рот. Как ты, Дэлл? Может снова возьмешь меня за нос сейчас?
Она вновь стыдливо зажмурилась и отвела голову в сторону, пытаясь спрятать во тьме пунцовое лицо. Биение сердца оглушало, нестерпимо сладкое чувство внизу живота становилось сильнее с каждой секундой, не получалось ему сопротивляться. Сильно, так сильно, что позвоночник выгибался, стоны становились все дольше, зубы сжимались сами собой.