— Это я слышала от неё. — Алика задумчиво посмотрела в сторону лестницы. — Но как-то не представляю, что будет, когда дом освободится от красноглазых. Все в этом доме, кроме тебя, разумеется, очень старые. Как они смогут… дальше? Останутся здесь и будут доживать? Но на их пенсии…
— Ангелика Феодоровна была очень спокойна, когда я спросил об этом. Думаю, она знает что-то такое, отчего после очищения дома все три семьи в нём заживут более… счастливо, наверное.
— Ух ты, какие-нибудь сокровища? — пошутила Алика, беря его под руку и поднимаясь по лестницам на второй этаж, где сейчас полным ходом должна идти подготовка к ужину.
— Всё может быть, — пожал плечами Игорь, примериваясь к шутливому настрою девушки. — Только почему в коридоре? Все сокровища обычно хранятся в комнатах.
— В стенах! — поддержала его уже хохочущая Алика. — Там наверняка есть встроенные сейфы с драгоценностями! — А отсмеявшись, хмыкнула: — Тогда зачем нужен коридор? Если только и в самом деле именно в нём спрятаны сокровища?
Когда они оказались на площадке второго этажа, подняли головы: с третьего к ним бежали Алик и Валерия.
— Вы где были? — удивился Алик. — Мы вас искали в комнатах на третьем!
— Погуляли немного, — независимо ответила ему сестра, не собираясь отстраняться от Игоря, с которым всё ещё шла под руку, из-за чего он почувствовал к ней странную благодарность: всем своим видом девушка показывала брату, что они помирились.
Алик усмехнулся Игорю. Вероятно, он принял существующее положение, как и Валерия, которая потащила своего кавалера к двери в гостиную…
…Ангелика Феодоровна, откинувшись на подушках, следила за старинной игрушкой — стеклянным шаром, который встряхни — и посыплется миниатюрный снегопад. Игрушка стояла на столике, не привлекая ни малейшего внимания редких гостей в этой комнате. Может, потому что вокруг шара стояли ещё две-три интерьерные игрушки, да по всей столешнице небрежно валялись различные мелочи, вроде булавок, ножниц и прочего, что иногда могло бы понадобиться в повседневной жизни.
У игрушки-шара стекло мутное. Но старуха пристально смотрела именно на стекло, а не на его внутреннее наполнение. Она-то знала, что там находится, пусть и не видела: мелкие еловые кустики, утопающие в сугробах; занесённая «снегом» скамейка, на которой лежит такая же занесённая «снегом» кошка. За последний час часть стекла, давно и, казалось бы, безнадёжно потускневшая, словно истончилась и исчезла. То есть стала прозрачной. Теперь, благодаря этой частичке, можно было разглядеть тёмно-зелёные кустики и сугробы, из которых эти кустики торчали. Ангелика Феодоровна смотрела на игрушку и прикусывала губу: осталось совсем немного.
Теперь Валерия. Всё дело теперь только в ней. И в Алике, который должен вытащить свою нечаянно обретённую подругу из сомнительной и угрожающей для неё ситуации. Когда риелторша вздохнёт свободно, муть уйдёт из стекла. И тогда…
Глава 23
Валерия улыбалась, смеялась, легко болтала даже с теми, кто, вообще-то, должен был ненавидеть её. Но они всё так же легкомысленно пожимали плечами, глядя на неё: «Что же делать, если у неё работа такая? Ну, будем злиться. И что с того? Квартиры вернутся? Вряд ли. Так будем жить так, как жили до сих пор!» И продолжали общаться с той, которая сделала всё, что в её силах, чтобы побыстрее выгнать их всех из этого дома.
Больше всего она завидовала близнецам. Они ещё слабо видели, но она-то магически видящая с десяти лет. И ей становилось не по себе при виде того, как вокруг близнецов постепенно появляется сила невероятной мощи. Сила эта — ещё немного и станет сопоставимой с её личной. Разве что хаотичнее пока. Всего за какие-то несколько дней. Она пыталась вспомнить, рассказывал ли ей дед о том, как развивается магическая сила именно близнецов. Но машинально качала головой: а знает ли дед вообще о таком?
Ближе ко сну Алик в своей шутливой манере позвал её на свидание. Но уже не в машину. Предложил прогуляться по расчищенной дорожке от одного корпуса до другого.
Когда спустились с крыльца, Алик сказал:
— Время от времени мне хочется спустить с поводка магию Леля. Во весь опор.
— Но ведь мы и так… — растерялась девушка.
— Нет. Это я — «и так». Но иногда ты вроде как куда-то уходишь. Конечно, ты потом возвращаешься. Но мне не нравится, что это время ты была где-то там, но не со мной. Обижает меня такое положение, если честно. О чём ты думаешь, Белоснежка, когда от меня уходишь?
— Если… — она помедлила, раздумывая, — если я отвечу тебе на вопрос, ты спросишь дополнительно, если ответ будет тебе непонятен?