А потом они сидели на нижней полке, обнявшись — так теплее, забыв о том, что Игоря с грузом ждут на втором этаже, и глупо, но счастливо шептались о том, какая у них скоро будет чудная жизнь на двоих…
…И только Ангелика Феодоровна могла им всем объяснить, почему вдруг такое любовное поветрие началось в её доме. И причина проста: это влюблённый Алик откликался на влюблённость Валерии, и в нём самом с огромной силой расцветал Лель, от которого по всему дому расплывались неумолимые волны.
Но Ангелике Феодоровне было некогда.
Едва только она почуяла что-то необычное в доме, едва только догадалась, что происходит, как она немедленно принялась вспоминать заклинания, останавливающие естественное эхо влюблённого Леля. Ругалась она про себя, что не сообразила сразу дать Алику оберег от распространения Лелевой силы. И смеялась над собой, что не сообразила, потому что сейчас прервать или остановить эту мощную волну от взорванной плотины стало сложно.
И таила дыхание, замечая, как сыновья купаются в этой силе, не понимая, что с ними, но ощутимо чувствуя её омолаживающую способность…
Как необыкновенно звонко хохочут на кухне три женщины.
А внизу, в коридоре-переходнике, стоит старик-некромант и, забыв о том, что надо бы проверить, все ли последствия вызова адских тварей уничтожены, думает, что он давно не дарил своей жене цветов, что неплохо бы по приезде в город купить когда-то любимые ею розы. И поневоле улыбался, представляя, как она удивится его вниманию…
Глава 26. Вместо эпилога
Зачётная неделя для близнецов прошла как обычно — ни шатко ни валко. Алька благополучно сдала все свои, причём (опять-таки как обычно) половину зачётов ей поставили экстерном — по оценкам за семестр. Алик так же благополучно половину своих зачётов едва не продул, несмотря на свои попытки обаять преподавательниц магией Леля. Очень осторожные, точечные попытки: уже знал, что «несанкционированное» использование магии может караться её блокированием.
Под конец зачётной недели близнецы поссорились чуть не насмерть. Алик требовал от сестры заклинания, которые дадут возможность не готовиться к зачётам, но не оставлять «хвостов», а Алька возмущалась:
— Ты как маленький! Никаких тебе заклинаний, понял!? Ишь, хитрый какой нашёлся! Я, значит, учила, конспекты составляла, а ты хочешь на халяву проехать?! Фиг тебе — и без масла!
Но зачётная неделя, наконец, прошла, и близнецы, впервые разругавшиеся, вроде как остались живы. Впрочем, Алик, кроме страданий по зачётам, успел посидеть на скамейках возле корпуса магфака, где на него с изумлением косились не только студенты, но и преподы-маги. Он насладился мгновениями триумфа, когда видел в глазах преподов замешательство: чужой студент, но с такой силищей!.. Однажды дома поделился впечатлениями с сестрой и скуксился, получив взгляд Альки — снисходительный:
— Ну-ну… Небось о магии Леля тоже всем растрепал?
— Я — что? Совсем псих? Заблокировал, чтобы никто!..
— Тенью ты мне больше нравился. А сейчас… Трепач какой-то, которому нравится чесать своё ЧСВ! Как только тебя Валерия терпит!
— Подумаешь — чувство своего величия, — проворчал он и тут же сухо добавил, обидевшись, что сестра не прониклась его эйфорией: — Валерия будет терпеть меня всегда!
— Глупый ты пацан, — примирительно сказала Алька и села за стол напротив него. — Тебе надо почаще вспоминать рассказ Игоря, как он с нашей бабулей ездил в ломбард. И помнить, что сила есть — ума не надо… это не про нас с тобой.
Алик снова проворчал что-то под нос — и пришёл в себя, ясно понимая, что Алька права и что ведёт он себя, как пацанчик, которому просто повезло.
— Кстати, — спохватился он. — Как у тебя дела с этим… с Семёном?
— Нормально, — отмахнулась сестра. — Я его не замечаю. Он один раз подошёл — спросить, почему я столько смеюсь.
— И что ты ему сказала?
— Я ему сказала — «потому что»!
…Домой из особняка Ангелики Феодоровны они приехали к вечеру вторника. Бабуля Инга вернулась в среду, днём. Так что встретила внуков выпечкой и наваристым супом. Слушала их обоих, чуть не открыв рот, а потом усмехнулась.
— Новый год буду встречать с вашей мамой.
— Почему? — удивилась Алька. — Почему ты не хочешь ехать к другой бабуле? У неё такой огромный дом!
— Нонна Михайловна, — напрямую ответил вместо бабули Инги Алик, и бабуля кивнула. — Неудобно.