Ермолину вызвали в элитник буквально через два дня после суда.
«Про детей выспрашивать будут. Я их лови, я потом про них все рассказывай. Жизнь несправедлива», — рассуждала по дороге Ермолина, трясясь в переполненном вагоне.
Ермолина прибыла в элитник.
— Здравствуйте, Генриетта Эдуардовна, — поприветствовал ее директор у себя в кабинете, — садитесь. У нас трое новеньких от вас. Вы славно работаете! — похвалил он. — Слышал, за тот год у вас грамота!
— Да, — кратко ответила Генриетта, — наградили.
Директор встал с кресла и прошелся по комнате.
— Двое — ничего особенного, — откашлялся он, — девочка, правда, с проблемкой. А с другой стороны, может, и хорошо, что она не плачет и не смеется. Как считаете? Поспокойнее с ней будет господам американцам.
Ермолина засопела. Ладно, придется начинать рассказ, коли без нее не обойдутся.
— Кристу мать растила одна. Отец у них из Голландии. Умер, когда Кристе было десять лет. Мать ненавидит существующий строй, правящую партию.
Директор замахал руками:
— Давайте без политики, Генриетта Эдуардовна. Выборы скоро. Не знаешь, куда податься.
— Мамаша Пирс строй ненавидит и считает, что обязательная вакцинация и чипование населения — процедура антидемократическая и вредная для здоровья. Дочь скрывала от врачей и органов надзора. Потом, когда та в школу пошла, липовые справки доставала. Когда мы это обнаружили, опять начала ребенка прятать. Я нашла! — гордо отчиталась Еромлина. — Вернула ребенка обществу!
— Славно работаете, Генриетта Эдуардовна! — повторил директор. — Девочку, конечно, провакцинируем. И чипуем. Куда ж без того. Надо обществу знать, где в данный момент находится каждый его член. Так, эмоции у нее атрофировались, — он сверился с бумагами, — уже после помещения в приемник. Ммм! Профессор Селедкин обследовал! Да! Хорошо. Что с Алексом Левиным? Вроде вообще без проблем малец.
— Да, проблемный там папаша. Как жена от него ушла, так он запил. За ребенком никакого ухода, — проворчала Ермолина. — Владимир Левин — рокер и байкер. Такое вот сочетаньице. Машины чинит. Получает копейки, — продолжала обиженно ворчать Ермолина, словно Вован оскорблял своим поведением ее лично.
Директор покивал:
— Машины нынче чинить невыгодно. В утиль сдал — купил новую.
— Самый ужасный — это Влад Синицин. Как он сюда попал? Беспризорник, сирота, хулиганье!
— Интересная история, — директор сел за стол и открыл файл, — вы правы, сначала и я удивился. Взять Кристу и Алекса. Увидели в каталоге симпатичных детей, более или менее здоровых, успеваемость в норме. А раз у нас в норме, у них отличниками станут! Влад же попал в каталог случайно. Ему пятнадцать. По указу президента всех достигших пятнадцати лет велено включать в элитные каталоги. Здесь их никто не берет. Сидеть им на шее у государства три года. Как стали выдавать паспорта с восемнадцати, так сами себе яму и вырыли. Американцы берут. Даже с большей радостью: меньше хлопот впереди. Характер практически сформировался, внешность тем более. Болезни какие могли повылезали, какие могли подлечили. Скоро опять же на работу — помогать приемной семье.
— Но берут-то приличных, — опять встряла Ермолина, — как бы вам с ним не вляпаться!
— Семью предупредили. У них сын погиб несколько лет тому назад. Служил в армии и погиб где-то там в Африке или Азии. Не упомню. Так вот, Влад — точная копия погибшего сына. Я видел фото. Одно лицо! Короче, парню повезло.
— А вам нет! — съехидничала Ермолина. — Он от вас сбежит. Он отовсюду сбегает.
— Поэтому вывозить его будем с ближайшей группой. Не успеет глазом моргнуть, как очутится в Америке. — Директор встал. — Спасибо за помощь и сотрудничество, Генриетта Эдуардовна.
— Итак, — директор оглядел собравшихся, — группу собираем в срочном порядке. Мало того, что тут у нас образовался опасный элемент… Владислав Синицин — прошу любить и жаловать. Подросток опытный, с богатой историей. Отовсюду бежит. За него дают очень неплохие деньги. Семья его выбрала, другого не возьмет. Он на их сына похож.
Воспитатель, грузный мужчина пятидесяти лет, не выдержал и встрял:
— Согласен. От него необходимо побыстрее избавиться. Задирается к остальным питомцам.
— С ним сидят за столом Александр Левин и Криста Пирс, — доложила психолог, — они вместе приехали из тюремного приемника. Включите их в группу, потому что неизвестно, как на них успел повлиять Синицин. А отец у Левина — тунеядец и пьяница. Плохая наследственность в плане выпивки может проявиться.