— А разве у тебя не было семьи? — спросил он. — Или теперь дети появляются в инкубаторах, как цыплята?
— Я не знаю… не помню… — Нашми отступила на шаг назад, опустила голову.
— Ничего у нее не было, — быстро сказал Роланд. — Потому она мне и завидует. Мне все завидовали, только никто не говорил, чтобы воспитатели не услышали… За это наказывают. Им в головы вбивают всё, как роботам… Тренинги специальные устраивают, это… программирование…
— Иди к черту! К черту иди! — крикнула девочка и выбежала за дверь, как пару минут назад кошка. Автомат остался у попа, и сейчас он рассматривал его с крайним изумлением.
— Мне надо идти, — Роланд поднялся. — Спасибо, де… отец Палладий.
— Куда ты пойдешь? Кругом лес. Я даже не знаю, где ближайший городок или деревня… Все вымерло.
— Оптимизация поселений, — по-взрослому деловито кивнул мальчишка. — Плохо тут тебе без ньюс-линии.
— А по-моему, наоборот, — улыбнулся поп, но улыбка быстро исчезла с его лица. — Что с тобой сделают, если поймают?
— Как он… как она сказала — отправят к навозникам. Буду растить сою. Сейчас много что из сои…
— А кем хочешь быть ты, Роланд? Кем был твой отец?
Мальчик моргнул.
— Отец? Папа? Он… Он был учителем. Преподавал историю. Ну, пока еще разрешали ее преподавать, я это уже не застал, но дома очень много книжек всяких осталось, учебников… Бумажных. Вон, как у вас, — он кивнул на полку с книгами.
— По истории там очень мало, но есть интересные… А вот уходить тебе нельзя. Все равно ведь поймают.
— И что делать?
— Вернись. А это, — отец Палладий потряс автоматом, — это, возможно, хуже, чем соха.
— Чем что?!
— Я хотел сказать, что сеять и выращивать лучше, чем уничтожать. Даже если ты сеешь и растишь сою. Ты два дня прожил в лесу, вышел сюда. Наверное, ты чему-то уже научился в этой своей «Звезде»?
— Я седьмой по показателям в нашем отряде, — с гордостью сказал Роланд.
— Вот видишь. А дальше они уже будут не столько учить тебя, сколько ломать.
— И что мне делать?! — снова спросил мальчишка.
— Ждать. Я уже очень стар, я не знаю, что происходит за пределами этого моего маленького мира… Я ушел сюда, когда понял, что то, чем я занимаюсь, мало кому нужно, да и остальным вряд ли приносит что-то кроме утешения. А вы в силах сделать многое.
— Да что мы можем сделать?! И кто это — мы?!
— Ты. Эта девочка. Я видел сомнение в ее глазах, Роланд. Сомнение — это хорошо. Это очень хорошо, хотя моя вера учила меня, что сомневаться не следует — хотя бы на примере усомнившегося Петра, едва не утопшего в Геннисаретском море… Кстати, что ей будет за потерю оружия?
— То же, что и мне, — мальчишка расплылся в мстительной улыбке.
— Значит, вас отправят вместе. Это хорошо…
— Ничего хорошего. Она даже не знает, кто она — или он.
— А ты ей помоги, — поп заговорщически подмигнул. — За косичку дерни.
— У нее косичек нету.
— Ничего, что-нибудь придумаешь… А сейчас давай прощаться. Кажется, за тобой приехали.
Снаружи, в самом деле, урчали моторы. Отец Палладий выглянул в оконце — два вездехода на огромных зубастых протекторах подкатили по лесной полузаросшей дороге, и с них спрыгнуло еще трое подростков в оливковой форме и пухлый мужчина в такой же одежде, но с яркими шевронами и какими-то нашивками на груди.
— Директор, — потерянно произнес Роланд. — Отец Палладий, они вас заберут в интернат. Вон, евротаджичка уже нажаловалась…
В самом деле, Нашми вертелась возле пухлого и что-то объясняла, размахивая руками и показывая на домик попа.
— Так. Иди к ним и не расстраивайся особо. Я разберусь. Главное — помни, что я сказал. Помни про папу, про маму… Про елку и Новый год, про кормушки и рыбалку…
— Я понял… — глотая слезы, пробормотал Роланд. Поп подтолкнул его к двери. Мальчишка пошел было, но тут же остановился.
— А если… Если с вами что-то случится, тогда как кошка будет?
— Ничего со мной не случится. Я за себя сумею постоять. А кошка, если что, не пропадет. Она все равно сама себя кормит — мышей ловит, зверушек всяких… Не волнуйся. Иди к своему директору.
Роланд выскользнул за дверь. Отец Палладий снова повертел в руках автомат, но так и не понял, что тут где. Наверное, вот эта кнопка — предохранитель… Ну, допустим.
— Эй, послушайте! — окликнули с улицы. Поп осторожно выглянул в оконце — директор стоял у вездехода, дружески положив руку на плечо Роланда. — У нас произошло недоразумение…