— Договор на двенадцати листах. Чистая формальность. Его подписывают все…
— Пожалуйста, приложение к дополнительному соглашению. Подпись нужна здесь… И еще здесь — чуть ниже…
— Фонд взял на себя большую часть расходов, связанных с медицинским обследованием… Вот отчет — ознакомьтесь и подтвердите согласие на нашу помощь… Но сделать это надо поскорей… Спасибо!
Как же они все радовались, когда Милена забеременела! Как танцевал холостой и бездетный дядя Баташ! Какие подарки несли представители Фонда! И как плакал Азей, не веря своему счастью…
Через четыре месяца Милену положили в клинику. Представители Фонда теперь появлялись редко — они свое дело сделали, дальше все зависело от врачей. Азей волновался: почему его жена госпитализирована? Что с ребенком? Когда ее выпишут? Врачам некогда было отвечать на его вопросы. Ему только сказали, что все идет нормально, что все беременные, поступившие в клинику через Фонд, находятся на особом режиме.
А за два месяца до предполагаемой даты родов Азея перестали пускать к жене. Он звонил ей каждый день — она скучала, но у нее все было хорошо. Он спрашивал, видела ли она малыша на ультразвуковом исследовании. Она говорила, что ей ничего не показывают. Он хотел знать, кто у них будет — мальчик или девочка. Она отвечала, что врачи ничего не говорят.
А потом ей вдруг сделали кесарово — просто однажды отвезли в операционную и под общим наркозом достали ребенка. Уже потом объяснили, что иначе было нельзя — плод большой, ждать срока опасно.
Так появился их долгожданный мальчик — Дивей.
И все было хорошо — быстро окрепший малыш рос и радовал родителей: уже в год он крепко стоял на ногах, в два — показывал все буквы алфавита, в три — умел считать на пальцах.
Но потом счастье кончилось — в четыре года Дивею поставили страшный диагноз.
Жить малышу оставалось год или полтора — так говорили врачи.
Однако они ошиблись.
Измученный болезнью Дивей все же встретил шестой день рождения — возможно, только потому, что очень ждал поездку в Динолэнд, однажды обещанную отцом.
— Папа, у меня завтра день рождения?
— Да, сынок.
Азей сидел на краю детской кроватки, держа в пальцах прозрачную невесомую руку Дивея.
— И ты отвезешь меня к динозаврам? Ты же обещал, я помню.
— Я тоже помню, сынок.
— Значит, завтра мы поедем? — Малыш улыбнулся. — Я видел рекламу! Динолэнд вернулся. Он всегда возвращается.
— Да, сынок… — Отец отвел глаза. — Он вернулся… Пожалуйста, спи. Завтра будет твой день.
Ему не пришлось долго думать — у него был целый год, чтобы все решить заранее.
— Куда ты? — спросила жена, наблюдая, как он собирает вещи.
— Ты знаешь.
— Это может убить его.
— По крайней мере, он умрет счастливый.
— А надзорный комитет?
— Плевать на них.
— Но если мы уедем из города без разрешения, нас арестуют. И, возможно, депортируют.
— Пускай.
— Так нельзя, Азей.
— Ты знаешь, я пытался все решить по закону. Двенадцать прошений за последний год. И двенадцать отказов. Фонд запрещает нам посещать Бейрнес и настоятельно рекомендует не выезжать за границы города.
— Значит, у них есть на то причины.
— А у меня есть причина нарушить их чертов запрет!
Он хлопнул по столу ладонью и испугался, что разбудит ребенка. Осекся, обернулся на прикрытую дверь.
— Завтра его день рождения. Наверное, последний. Нам никогда не собрать денег на операцию. Но мы хотя бы можем исполнить его желание…
Они выехали рано утром и уже к обеду были в пригороде Бейрнеса. Хозяин мотеля проводил их до номера, отпер дверь и передал ключи.
— Приехали в Динолэнд? — угадал он.
— Да.
Азей взял сонного Дивея на руки, чтобы перенести из машины в комнату.
— Там есть череп аллозавра, — тихо сказал мальчик новому знакомому.
— И парочка живых компсогнатов, — подмигнул ему хозяин. — Говорят, их выводят из крокодильих яиц. Жду не дождусь, когда из инкубатора вылезет карнозавр.
— Это было бы здорово, — улыбнулся малыш…