Лицо Андреева разгорелось, глаза вспыхнули.
— Да, это — герой! — повторил он еще раз.
— Тсс! — вдруг остановил его Теряев.
Они подъезжали к дороге и увидели польский отряд. Во главе с двумя офицерами он ехал шагом, почти не понукая коней, устало шагавших.
— Заметят, плохо будет, — прошептал князь, — спрячемся! — И он указал на частые кусты, засыпанные снегом.
Они быстро спешились и осторожно стали за кусты. Почти мимо них проезжал отряд. В морозном воздухе ясно, отчетливо были слышны голоса офицеров:
— Теперь плохо нашим, — сказал один, — их со всех сторон давят. Город горит. Что-то будет!
— Что? — ответил другой. — Плохо будет — выберутся. Там воинов нет, оружия — тоже.
— Уберегись!
— А на что нам велено дорогу стеречь? Не бойся, пан, ни один лайдак с мечом в Москву не пролезет. Ну, по другим дорогам также! Гей, вы, вперед! — крикнул он жолнерам, и все, оправившись, поехали рысью.
Друзья переглянулись. Андреев первый заговорил:
— Если все так, как мы слышали, то на Москву ехать — живым к ляхам попасть. Я говорю, как и отцу Николаю: едем в Рязань. Там видно будет!
— А она в Москве? — глухо сказал Теряев.
— Что же сделаешь!
— А то, что и я там буду! — пылко ответил князь. — Вы не хотите, я один пойду!
— Зачем меня не считаешь? — сказал Терехов.
Андреев тоже махнул рукой.
— Если так, то и я от вас не отстану! На Москву так на Москву. Только не так же — на конях и с мечами.
— Вестимо, друг, — засмеялся князь. — Надо будет крадучись, осторожненько! Постой! Мы сейчас здесь, у дороги, постоялый двор встретим, там и потолкуем об этом.
Они сели на коней и, продолжая пробираться лесом, поехали вдоль дороги. Была уже глухая ночь, когда они увидели темную массу постоялого двора.
Оказалось, что это был тот самый, в котором Терехов и Андреев останавливались однажды проездом из Рязани. Хозяин признал их и, радушно кланяясь, сказал:
— Милости просим, господа честные! Чем прикажете потчевать?
Гости разделись.
— Потчуй, чем хочешь, а самое главное — присоветуй нам.
— Помилуйте, господа честные, что я могу вам присоветовать, холоп сермяжный!
Однако, когда он подал ужин и гости, не побрезговав с ним выпить, посвятили его в свои планы, он погладил свою рыжую бороду и задумчиво сказал:
— Трудное дело, господа честные, задумали! Ляхи теперь так в Москве остерегают, что каждого осмотрят да расспросят, прежде чем к себе впустить.
— А ты нас в возу!
— И-и, что вы сказали! Теперя, к примеру сказать, в Москву воз сена везешь али там рыбу, што ли, так ляхи весь воз пиками истычут, нет ли чего. Боятся, не везут ли в Москву оружия какого, пороха али людей ратных. У них ведь там часы сосчитаны, и они оченно понимают, что их смертный конец близок. А теперь, когда «вор» душу отдал, ни за какое богатство не хотел бы я ляхом в Москве сидеть!
Гости засмеялись.
— Однако же нам во что бы то ни стало надо туда пробраться! — нетерпеливо сказал Терехов.
Хозяин подумал, потом встряхнул головой и улыбнулся.
— Ежели вы так охочи до этого, то есть одно средство. Я вот завтра пять саней с хлебом в Москву шлю. Скиньте свои кафтаны, наши сермяги наденьте да при трех возах, будто мужики, и идите.
Гости ожили.
— Когда же ехать хочешь? Скорее бы!
— Можно и завтра, ежели уж вам такая охота.
— Ну вот и ладно, — радостно воскликнул князь. — А теперь выпьем меда, да и на боковую. Утро вечера мудренее, не робей, Петр, — сказал он Терехову, — Ольга не уйдет от нас, а пан Ходзевич своей шкурой за все заплатит!
Глава IV
В Москве
«В самой средине города Москвы находится Кремль, где живут цари московские, — говорит современник и описывает несколько дворов, а затем перечисляет кремлевские храмы. Подле дворцов находится церковь Благовещенья Богородицы с золотым на куполе крестом: в ней царь обыкновенно слушает литургию; дальше есть церковь Пречистой Богородицы, еще церковь Михаила Архангела, а прочих церквей считается в Кремле до двадцати. Вся крепость застроена боярскими дворами, церквами и монастырями, так что нет ни одной пустоши. Ворот в крепости четверо; одни ведут к Москве-реке, другие — к Иван-городу. Высокая толстая стена и глубокий, обделанный со всех сторон камнем ров отделяют Кремль от Китай-города. В Китай-городе шесть ворот и более десяти башен; мост из него через Москву-реку наведен живой. Вся крепость застроена домами боярскими, частью мещанскими, а более лавок. Китай-город и Кремль находятся внутри третьей крепости, Иван-города, который окружен валом и выбеленной стеной, отчего зовут его Белым городом. В нем столько же ворот, сколько башен. Все же замки обтекает Москва-река».