Эти двое и в мыслях не имели намерения хоть как-то сдерживаться в постели, реализуя свои неуёмные фантазии. Каждую ночь мне приходилось медленно умирать от боли, зажатой между двумя, не знающими пощады, сильными телами, заставляющими меня стонать и кричать, отнюдь, не от страсти, а утром ползти в медкомнату, имеющуюся в каждом жилом комплексе, зализывать кровоточащие раны.
За всё это время у меня лишь раз был хозяин, старавшийся обходиться со мной бережно. Харитон. Интересно, где он теперь? Наверное, где-нибудь на зачистке сектора повстанцев.
-Айна, ты услышала меня? Почему не отвечаешь на заданный вопрос? – рявкнула трубка.
Я, испуганно проморгавшись, встретилась с понимающим взглядом Корина:
-Николас, связь что-то барахлит, повтори ещё, если возможно, - пролепетала, чувствуя, как холодеет спина.
-Связь, - хмыкнул мой мучитель. – Радуйся, что не смогу наказать за твою невнимательность. Я сказал, что Вальтер встретил пару. Соглашение аннулировано с сегодняшнего числа. Ты получишь положенную неустойку за невыполненный контракт, - я ликовала! – Знаешь, немного жаль, что повторное соглашение в один год нам не разрешат. Надо было брать тебя себе одному, - в голосе монстра, действительно, сквозила досада.
-Всего наилучшего, Николас! – я нажала отбой, счастливо глядя на приятеля.
-Ну, что? За свободу?! – подмигнул он, плеснув на дно моего стакана.
Взглянув на алкогольную жидкость, отодвинула порцию в сторону:
-Да я от радости протрезвела! Надеюсь, это мне больше никогда не понадобится.
- Удачи тебе! – отсалютовал моим стаканом бармен.
Свобода! Я уже не надеялась обрести её. Но на всякий случай скрестила пальчики. Какова вероятность, что именно сейчас кто-то сделает запрос на меня? Такие случаи, конечно, были, крайне редко, но были. Хотя, я тихо радовалась, что не пользовалась особой популярностью у монстров. Поэтому смело можно было надеяться, что меня пронесёт мимо незавидной участи бессрочного контракта.
Махнув рукой на прощание, уже взялась за сумочку, когда уником вновь звякнул и на экране высветился логотип Комитета соглашений временных связок. Беспомощно взглянув в сочувствующие глаза приятеля, потянулась дрожащей рукой к аппарату, отчаянно надеясь на письмо о достижении послебрачного возраста категории один и перехода в брачный период категории два.
Сзади мою талию осторожно обхватили сильные руки, мягко сдёрнули с барного табурета и прижали к каменной груди. К виску прижались чужие губы. Я замерла тоскливо, прощаясь с вольной, коварно помахавшей мне издалека и предательски скрывшейся из виду. Мысленно уже готовилась к беспросветному аду, ожидавшему в ближайшие годы. По щекам потекли слёзы.
-Айна, - позвал знакомый голос, стоило мне всхлипнуть.
Боясь поверить себе, крутанулась, оказываясь лицом к лицу с мужчиной.
-Харитон, - выдохнула я, вглядываясь в знакомые черты.
-Прости, лапуль, я не успел перехватить тебя у Хиллера. Ты же знаешь, что в командировке нам запрещено заключать временные браки. А поездка, как назло, затянулась. Я и так всячески старался опустить твой рейтинг, как можно ниже, - тихо произнёс он, покрывая моё лицо лёгкими поцелуями. – Я уже не знал, что делать. Даже готовился заплатить твоим бывшим хозяевам отступные. Поверить не могу, что так повезло!
-Я и не думала, что ты используешь возможность второй связки, - прижалась к нему, поглаживая бугрящуюся мускулами спину.
-Пришлось заставить себя два года скрипеть зубами, - хохотнул он.
Бистманам позволялось оформлять соглашение с одной и той же женщиной только два раза. Никогда даже не надеялась, что Харитон исполнит своё обещание именно так.
-А если встретишь пару? – я со страхом ждала ответа.
-Айнуша, любимая, - заглянул мне в глаза. – Ты же знаешь, были у меня пары, встречались. Но я больше человек и не собираюсь влезать в эти звериные заморочки. Сын у меня уже родился четыре дня назад. Поехали, заберём нашего ребёнка домой?
Я кивнула головой и нежно коснулась сухих губ, по которым столько тосковала.
Странная штука жизнь. Ещё несколько часов назад я морально готовилась к многолетним мучениям, а сейчас нежусь в бережных объятиях любимого, прислушиваясь к сонному сопению двух своих полукровок: большого надёжного ласкового и маленького пока ещё беззащитного капризули.