Кто-то рванул за преграду, прыгнул и укрылся за большими боксами со световыми батареями. В его вооружении был автомат, поэтому он сразу же пустил его вход, после того, как на его глазах разорвали двух товарищей и страх вобрал свое. Он неугомонно шпарил очередями, неуверенно обращаясь с оружием. Пули свистели за ушами, громыхало и искрило за каждой микросхемой помещения. Две лампы рванули в процессе перенапряжения и Сэвентина вновь осыпало стеклом.
Волосатый бугай вырвался из-под удара, и парень заметил в стороне обездвиженное тело девушки. В течении уже происходящей заварушки было легко упустить ее из вида, если наблюдать за каждым отсоединяющимся скоплением багровых масс в хаотичные стороны.
Прижавшись ниже к полу, он захотел подползти к ней и оттянуть в более безопасное место, но ему было сложно понять какое именно место на тот момент могло быть безопасным. Он двинулся вперед и замер от искры, мелькнувшей рядом с правой рукой, услышал звон, пуля отрикошетила от металлического пола и скрылась под потолком, а может и направилась гулять дальше по однородной стальной обшивке кубического помещения. Даже один выстрел мог начать цепную реакцию бесконечного пинг-понга.
Сэвентин прекратил движение вперед, осек себя на пути помощи, задействовал чувство самосохранения. Ему совсем не хотелось схватить шальную пулю, а в данном случае может даже и очередь, ведь стрелок не унимался.
…»
Она кашлянула так мило и непринужденно, занежилась на его огромных лапах, как маленькое создание на руках великана. Чей окровавленный рот нависал над ней, а между некоторых зубов застряли шматы завоеванной плоти.
Ему вполне может помочь осиновый кол в роле зубочистки.
Глаза, как два спелых красных помидора. Они слегка терялись на его общем фоне, но все же выглядели эффектно.
«…
Тот, кто стрелял, передвигался слишком быстро и тем самым продлевал себе жизнь.
Но монстр не обращал на него внимания, он достал себе новую жертву, вытянул мужчину из-под стола управления данными. Он лихо снес своей мощной лапой половину накопителей системы и искры окрасили его внешность.
Тогда-то Сэвентину и удалось рассмотреть в первый раз.
Грузное существо с большим плечевым отделом, но с шарообразной фигурой. Оно слегка горбилось под тяжестью своих мощных верхних конечностей. Его нижние конечности были меньше размером, но возобладали в своем количестве и упорно перемещали на себе нечто, покрытое густой бурой шерстью. Огромная пасть являлась исключительной особенностью, она заполняла собой большую часть его торса, и чем шире в оскале становилась она, тем шире в обхвате становился он сам.
Существо выволокло за ноги того мужчину и его лапы растянули человека в воздухе, максимально до его разделения в области живота. Огромная пасть раскрылась под кровопадом, прыткий язык обернулся вокруг двенадцатиперстной кишки и всосал ее как спагетти.
…»
Теперь его морда не казалась ему такой уж страшной, даже слегка милой, когда он с ней на руках.
К тому же он вел себя достаточно спокойно и больше не желал ему зла. Видимо, Сэвентину удалось завоевать его доверие, когда он свернул стрелку шею за оскорбительную меткость и тем самым защитил существо от атаки со спины.
«…
У мужчины с автоматом закончились патроны, и он наступал с топором прямо с тыла, пока не споткнулся от заранее подготовленную преграду в виде спины Сэвентина. Тот храбро бросился ему под ноги, желая прекратить это безумие. Он понимал, что монстр защищает девушку и собственную шкуру. Так если у них есть схожие интересы, то почему бы не помочь друг другу. Вот он и проявил инициативу.
Мужик рухнул на пол, топор отлетел в сторону к множеству конечностей поедающего плоть создания и тот запечатлел, как Сэвентин окутал своими руками шею нападавшего и в долю секунды получил желаемый хруст раскрошенных позвонков.
…»
С того момента существо уменьшилось почти в двое. Похоже, его настрой влиял на общую массу.
Девушка снова заворчала на пути в реальность. Наконец-таки, открыла глаза, самостоятельно присела на пол рядом с существом и уставилась на парня. Ее не волновало, что именно произошло в те минуты, когда монстр сумел как следует подкрепиться и повеселиться через край, она желала заставить Сэвентина чувствовать себе виноватым за его коварный маневр. Ее взгляд полностью выдавал ее намерения.