«Опаньки, Никола».
На пороге стоял Властитель. Он спросил разрешения войти и Поли отступила на шаг.
Крупная, почти квадратная фигура мужчины заняла все пространство перед дверью.
-Чаю будешь?- предложила Поли.
-Буду,- ответил Николай и расстегнул пиджак.
Женщина быстро ушла на кухню.
Николай медленно шел по коридору, словно осматривая и прислушиваясь, он был в гостях у Олафа несколько раз и безошибочно нашел кухню, где шумел включенный электрочайник, а Поли доставала из холодильника фрукты и печенье.
-Черный или зеленый?- она жестом пригласила его за высокую барную стойку и поставила плетеную коробку с пакетиками заварки.
-Черный.
Разлив по чашкам кипяток, Поли села напротив гостя и молча уставилась на него, ожидая разговора.
-Полина, -после затянувшейся паузы начал Николай,- я решил, что имею право, как старый друг Олафа, и, вообще, как мужчина, взять над тобой опеку.
Поли, видимо, что-то хотела сказать, но мужчина ее предупредил:
-Не перебивай. Я знаю, что проблемы с бизнесом. По своим каналам узнал, кто хочет вас обокрасть по сути. И ты молодец, что даешь отпор, но ты- женщина, и это не женские дела.
Он замолчал и смотрел на нее.
-Ну и просто не хотел бы тебя оставлять одну. Просто... просто даже если Олаф выживет и будет здесь, он будет уже не тем, кем был раньше. С такими последствиями как у него, это... это всю жизнь...
Олаф не ожидал такого.
-Ты предлагаешь идти к тебе под ошейник?- Поли резко спросила и тут же отвернулась к холодильнику, что-то там достала и вернулась на место.
Николай поставил чашку на блюдце.
-Ээ... да. Это только по твоему желанию.
-Я могу говорить честно?
-Конечно.
Поли вздохнула и медленно стащила полотенце с головы, короткие волосы торчали в разные стороны.
-Я верю в твои благие намерения защитить жену друга. Друга, которого все уже, либо похоронили, либо записали в пожизненные калеки.
-Полина...
Поли жестом остановила его.
-Если я соглашусь идти к тебе под ошейник, то получу отменного верхнего, но потеряю куда больше. Я потеряю себя, мужа и друга.
Она психанула, кинула полотенце на пол и разрыдалась.
-Ты думаешь мне просто? Он чуть не погиб! Ты сам его вытаскивал тогда... одно месиво из мяса!- ее слезы вывели из равновесия Николая, который вскочил и сначала хотел ее коснуться, но потом одернулся.- Я была бы с ним, там! А сейчас эти... эти загребут все, а у них связи, власть, деньги.
-Поля... Поля не плачь, только не плачь. Забудем этот разговор. Я разберусь, ты не переживай. Я... я просто хотел не дать тебя в обиду. Прости меня.
Он все же коснулся ее взлохмаченной головы, обошел стойку и, приподняв, обнял ее. Она все еще что-то гневно выкрикивала сквозь слезы, видимо, нервное напряжение взвинчивало эмоции до предела. Поли долго не могла успокоиться, Николай терпеливо ждал. Когда она перестала всхлипывать, подняла свое некрасивое лицо на мужчину.
-Я хочу, чтоб ты был моим другом, настоящим другом, кому я могу полностью доверять. Но не проси большего. Никогда.
-Обещаю,- Николай отпустил ее.
Поли долго вытирала глаза и усталым голосом сказала, что ей не хорошо, не прощаясь, она прошла мимо гостя и медленно поднялась к себе, откинув край одеяла, рухнула в кровать.
Николай сделал последний глоток и поднялся на второй этаж. Он не стал заходить в комнату Поли, лишь приоткрыл дверь и увидел свернувшееся в клубок тело. Постояв несколько секунд, он спустился и вышел из квартиры, захлопнув дверь.
Олаф все это время лежал, не двигаясь, наблюдая за происходящим.
«Что это было?» Отвечать на этот вопрос он не хотел. Все и так ясно- его практически похоронили, инвалидом точно сделали. На несколько секунд вспыхнула обида, перемешанная с разочарованием, и угасла. Нет, его не знают, потому что судят по себе, пусть так. Пусть другие сдаются на его месте, пусть все отдают другому, физически сильному. Но он то не другие, он- Олаф.