Что было теперь не важно, важно сделать выводы и более не допускать ошибок.
Глава 2.
Он словно проснулся от долгого сна, лежа в нелюбимой позе на спине. Светло и достаточно комфортно для глаз, поскольку жалюзи закрывали все окно полностью. Белый потолок, большое окно напротив, белые стены, он медленно посмотрел налево, не двигая головой.
В паре метров от него на кушетке лежал человек, свернувшись калачиком, по шапке черных кудрей Олаф узнал Ясира.
Рядом с кроватью стояла медицинская аппаратура, с другой стороны, справа, была стойка для капельницы с пластиковой ёмкостью, от которой тянулась трубка до его правой руки, привязанной к кровати. Олаф проследил всю эту конструкцию взглядом, осмысливая более четко свое положение и состояние.
«Я в больнице... это точно. Жив, однозначно. Ясир рядом…»
Он осторожно пошевелил под покрывалом руками и ногами, кажется, все в порядке, попробовал сдвинуть свое тело, и тут же боль в левом боку дала знать, что не все так хорошо. Шея зафиксирована чем-то жестким, мало того, и тело и руки и ноги оказались зафиксированы на кровати. Судя по белой полосе на щеке и виске, голова была все еще забинтована.
Движения Олафа не были не замечены его нижним, он очнулся от дремоты и мягко подошел к постели хозяина. Их взгляды встретились.
-Хозяин!- шепотом произнес Ясир и расплылся в улыбке.
Он похудел, осунулся, кожа была бледной, от чего черные глаза казались еще темнее. Что-то изменилось в его внешности, сделав черты молодого мужчины более острее и жестче.
-По-ли, -сухое горло не давало нормально говорить.
-Госпожа? Она жива -здорова! Ее позвать?
Олаф отрицательно слегка покачал головой и на несколько мгновений закрыл глаза. «Жива... Теперь я спокоен».
-По-зо-ви док-то-ра,- он не говорил, а шипел, воздух неприятно царапал горло.
-Да, хозяин!- четко ответил Ясир и вышел из палаты.
«Видимо, хорошо мне досталось...,- Олаф снова попытался двигать телом, несмотря на боль,- Голова, ребра... да, ладно, врач все расскажет, что гадать-то».
Он немного успокоился, закрыл глаза.
Доктор Мори, так представился вошедший мужчина, показался Олафу знакомым. Худощавый японец в белом халате со строгим выражением лица и внимательными глазами был не многословен и не эмоционален.
-... вы идете на поправку, медленно, но верно. Первую операцию провели на месте, в России, и это хорошо, позволило избежать многих негативных последствий, жаль, что в клинике не было достаточного оборудования. У вас много осколочных ранений, как мне сказали, по случайности произошел взрыв в непосредственной близости от вас. Падение другого мужчины помогло избежать куда больших последствий. Мы опасались из-за двух вещей- ваша голова и сердце. Благодаря тому, что ваш череп достаточно прочный, мозг оказался не задет поражающим элементом, но все же мы вынуждены поставить вам титановую пластину в область схождения теменной и височных частей черепа, здесь кости оказались повреждены. Воспаления, нагноения отсутствуют, что дает хороший прогноз. Левая сторона лица обожжена, увы, ожог 3 степени, тут должны будут поработать пластические хирурги. Еще необходимы будут дополнительные проверки слуха, хотя повреждения не затронули слуховой аппарат, но все же я настаиваю. Шея, левая часть грудной клетки получили множественные проникающие ранения, самое тяжелое, конечно, в области сердца. Не буду вас напрягать медицинскими терминами, вы заставили нас поволноваться и усомниться в нашем успехе, но мы рады, что у вас мощное сердце и оно выдержало все. Однако, мы вынуждены были ампутировать вашу левую руку, поскольку были необратимые повреждения лучевой и локтевой костей ниже локтя, вашу кисть оторвало. Так же с левой ногой, ниже колена пришлось ампутировать. Увы, есть еще ожоги 2 и 3 степени левого плеча, левого бока... повреждения органов...
Олаф, спокойно и немного отстраненно слушавший доктора Мори, почувствовал, что начинает терять связь с реальностью и снова проваливается в темноту. Это было вызвано осознанием всего того, что с ним случилось, всех последствий, что Мори монотонно и бесстрастно перечислял. Он жив. Но какой ценой.
«Обрубок, человеческий горелый обрубок. Еще и с перспективой оглохнуть. Блядь! Что за жизнь, сука! Все, кончай скулить. Нытьем делу не поможешь, будешь ныть- уйдут силы. Надо понимать, что есть - то есть, иного нет. Что ж, значит без руки и без ноги, в сердце дырка и в башке..."