— Вот по такой туго натянутой проволоке всегда ходят маленькие банки, — подытожил Палмер. — Да и некоторые крупные тоже.
— Но не ЮБТК, — вставил Элстон.
— Нет, насколько я знаю.
— Зачем же тогда покупать такой банк?
— Этот вопрос оставьте на мое усмотрение. Я решу его за ланчем, — сказал Палмер.
— Я не понимаю, какое отношение ко всему этому может иметь ланч…
— Речь идет о том, что Фэлсу Лэсситеру и его компании придется пройти через тяжелое испытание, — объяснил Донни. — Пусть они сами нам скажут, почему нам стоит приобретать их банк.
Выражение лица Элстона стало ироничным. Палмер откинулся назад в своем кресле и наблюдал за тем, как спорили молодые люди.
— Это похоже на игру в покер, — заметил Элстон с выражением доброжелательного презрения на лице, — вовсе не на банковское дело.
— Будьте уверены, это именно банковское дело! — заверил его Донни.
Элстон похлопал по своей папке.
— Вот банковское дело. Тут факты. Исследования. Оценка. А не блеф за обеденным столом. — Он потряс папкой в воздухе. — Все факты вот здесь.
При этом все содержимое папки опять высыпалось у его ног на ковер.
Палмер с трудом подавил улыбку. Какой Элстон неловкий и как плохо говорит. А Донни Элдер был так благовоспитан и так хорошо во всем разбирался. Принимать сторону Элстона очень трудно.
Палмер подался вперед.
— Все является банковским делом, и банковское дело — это все. Вот так-то.
Он хлопнул ладонями по крышке письменного стола, не очень сильно, но так, чтобы дать понять — спор между молодыми людьми окончен.
— Мне нужно несколько минут, чтобы сообщить вам детали.
Он встал и прошелся по комнате, обойдя письменный стол и сидящих подчиненных.
— Ключом ко всему являются наличные деньги, — начал он. — Все начинается именно здесь. Наличность. Новые деньги. Заработная плата, которая выплачивается каждую неделю.
Он помолчал немного, затем поднял руку.
— Теперь я знаю, что это лишь бумага, испачканная зелеными чернилами. Но тем не менее не это самое главное. Эта испачканная бумага имеет ценность. Кто-то произвел что-то ценное, а взамен получил эту бумагу. И он приносит ее нам. Правильно?
Оба молодых человека кивнули, завороженные неожиданным поворотом событий. Палмер вернулся к своему креслу и некоторое время стоял рядом с ним.
— Мы берем наличные средства и обещаем вернуть их обратно в любой момент, когда люди захотят этого, более того, мы платим им четыре или пять процентов за то, что деньги находятся у нас. Безусловно, они не остаются у нас. Мы тут же, немедленно, одалживаем их под шесть или семь процентов, а иногда даже под девять или десять. Вы следите за ходом моих рассуждений?
— Сэр, — сказал Донни, — мы оба прошли все это еще в школе, — и улыбнулся.
— Хочу освежить вашу память, — с бесстрастным выражением лица ответил Палмер.
— Да, сэр.
— Я буду задавать хитрые вопросы позже, — добавил Палмер ровным голосом.
— Да, сэр.
— Тогда продолжим. — Он опустился в кресло и внимательно посмотрел на молодых людей. — Так как люди зарабатывают денег больше, чем они тратят, то наличные деньги перетекают в банки, и вот эти новые деньги мы можем одалживать бизнесменам, строителям, даже тем же самым работающим людям для иных целей — на приобретение машины, чтобы они могли поехать куда-нибудь в отпуск, или на цветной телевизор. Кто из вас может сказать мне, что происходит, когда люди тратят больше, чем они зарабатывают?
— Они не могут этого делать, — резко ответил Элстон. — Они этого не делают.
— Они это делают, — возразил ему Палмер.
Элстон сделал неопределенный жест.
— Но тогда прекращается приток наличных денег.
— Именно это и происходит. Конечно, пока еще такого не случилось. Но приток начинает ослабевать. И в тот момент, когда мы замечаем, что он начинает ослабевать, какие следует предпринять действия?
Оба его слушателя хранили молчание.
Затем Донни спросил:
— Сокращение или лишение кредита?
— Не всего кредита, — поправил его Палмер. — А лишь тех займов, которые не приносят нам достаточной прибыли, тех ипотечных кредитов, которые мы даем под шесть или семь процентов. Мы не одиноки. Все страховые компании действуют на том же денежном рынке. У них приток наличности более устойчивый, конечно, потому что те, у кого имеются их страховые полисы, подписывают контракт и должны дожидаться страховой премии. Но страховые компании меньше инвестируют денег. Кто из вас может мне ответить, почему это происходит?