— Хотите, я принесу нам кофе? — спросил он.
— Было бы здорово, — любезно улыбнулась Джессика.
— А если ты дашь мне ключи, — обратился Кирк к Меган, — то я могу сходить в твою квартиру и покрасить гардероб.
Меган представилась ее маленькая квартирка и те изменения, которые в ней произошли за последнее время. Вместе с сестрами она уже вычистила спальню и обустроила место для ребенка. У нее появилась чудесная детская кроватка (подарок от Джессики и Паоло), коляска (вклад Кирка), в углу — новый комод с удобными полками (от отца), заполненными детской одеждой (от Кэт). Сентиментальные старые дамы из регистратуры и поликлиники надарили ей целое стадо плюшевых зверей, всех этих изумительно бесполезных медведей, собак и лягушек, которые, тем не менее, придали ее жалкой арендованной квартирке своеобразный уют и сделали ее больше похожей на детскую.
Больше всего Меган беспокоилась об одежде. Для нормального новорожденного ребенка она будет в самый раз, но для недоношенной Поппи слишком велика.
— Меган! — Кирк вернул ее в реальность. — Так кофе и ключи?
— Только кофе, — ответила Меган. — Если честно, мне бы не хотелось, чтобы ты ходил в мою квартиру, когда меня там нет.
— До чего же ты сурова. Холодна как лед. Хорошо, я принесу кофе.
Однажды она разрешила ему зайти: именно, когда он нарисовался на пороге с коляской в руках. Но и тогда ей не понравилось, какими глазами он осматривал ее жилище. Словно был разочарован, что его дочери придется жить в такой убогой обстановке. Как будто считал ее, Меган, никудышной матерью. А что он ожидал увидеть? — со злостью думала она. Кенсингтонский дворец? Она, между прочим, мать-одиночка!
— С чего ты на него так крысишься? — спросила Джессика, когда Кирк ушел. — Этот ребенок свяжет вас навсегда.
Меган задумчиво посмотрела на свою сестру.
— Может быть, именно это меня и бесит больше всего.
Дверь открылась, и в палату вошел мистер Стюарт с кипой бумаг в руках. Он одарил Джессику полным комплектом лучезарных улыбок, а затем сел на кровать и взял Меган за руку.
— Итак, на каком мы сейчас сроке? — спросил он.
— Тридцать четыре недели, — с готовностью ответила Меган. — По-прежнему слишком рано. Она еще слишком мала. Нам надо постараться дотянуть хотя бы до тридцати шести недель. Ну, пожалуйста! Помогите нам дотянуть до тридцати шести недель!
Он задумчиво покачал головой.
— Взгляните сюда.
Доктор показал на линию графика. Линия в начале быстро поднималась вверх, затем постепенно выровнялась, а затем остановилась на точке, с которой, казалось, готова была вот-вот упасть вниз. Она напоминала траекторию полета стрелы, которая в любую минуту собиралась спикировать вниз, к земле.
— Это график роста ребенка, — кивнула Меган. — Рост замедлился.
— Именно то, что и должно было произойти, — пояснил доктор Стюарт. — Эклампсия оказывает влияние на задержку крови в плаценте. Рано или поздно ребенок перестает расти. Но вам об этом известно не хуже моего.
Джессика жадно вглядывалась в график из-за плеча доктора.
— А что это значит? — спросила она.
На несколько секунд в палате повисла тишина, в которой слышался только усиленный сонографом ритмичный звук детского сердцебиения. А затем Меган сказала:
— Это значит, что нам пора.
А затем началось ожидание. Оно длилось и длилось до бесконечности, словно напряженный график анестезиолога и пробки на улицах Лондона сговорились, чтобы оттянуть момент рождения дочери Меган. Сестры и акушерки деловито входили в палату, мерили Меган давление, произносили какие-то ласковые, ничего не значащие слова, словно Меган ждала не ребенка, а автобус на остановке.
Это невыносимое ожидание! До какой степени оно может измучить человека в самом конце долгого и тяжелого пути! Меган казалось, что ее жизнь остановилась. Что на тот период, пока анестезиолог спешил в больницу по загруженным транспортом улицам Лондона, время умерло. Приехала Кэт с цветами. Джессика теребила Меган за ногу. Позвонил отец, но так и не нашелся, что сказать. Кирк переминался с ноги на ногу у окна, стараясь никому не мешать.
А потом все вдруг завертелось — Джессике показалось, что с определенного момента события стали разворачиваться с неестественной быстротой. Как в фильмах, где показывают смерть героя: внезапный сумасшедший рывок к цели, а затем все как будто позади.
Два дюжих санитара погрузили Меган на больничную каталку и покатили ее (Кэт и Джессика держали ее руки с обеих сторон) по освещенным мертвенным светом и пропахшим цветами и больничной едой коридорам. В огромном лифте они спустились в цокольный этаж здания, где мистер Стюарт уже ждал их в полном хирургическом облачении, столь же прекрасный, как Роберт Редфорд в фильме «Путь, который мы прошли».