— Призрак, как думаешь, меня впустят в больницу?
— Хм… — Юноша выглянул из-за двери, поедая морковные палочки. — По идее не должны. Но… та больница, в которую ты хочешь… ее крышует Райн, если я не ошибаюсь. А ты…
— Много и долго мусолишь. — Она встала на ноги, выключив телефон. — Будут искать, телефон сел, а я уехала домой.
Не дожидаясь ответа, под недовольные вопли, Дайен выскочила на улицу, направившись в метро. Прошло уже полгода со случившегося инцидента, а Питер, как ей рассказывали, до сих пор не приходил в себя. Дэй не привыкла праздновать Новый год без своего шумного друга, что приносило ей огромную боль. Маруся говорила, что лишний раз лучше не терзать больное сердце и со временем все пройдёт, но оно так не работало. Сердце болело ещё больше от незнания что происходит с родным человеком. Утерев слёзы с уголков глаз, Дайен зашла в автобус, направившись в клинику. С этим местом было связано многое, именно там, полгода назад, она заключила сделку с самой смертью. С человеком, который обещался вытащить ее друга с того света.
Думая о Питере, Дей не заметила, как достигла цели. Она стояла перед входом в больницу, не решаясь войти. Ее голову терзали множество «если», но собрав всю смелость в кулак, Дайен направилась внутрь к стойке регистрации. Как ни странно, медсестра не стала задавать лишних вопросов и просто написала номер палаты. Оказывается, за это время Питера перевели из реанимации в обычную палату, продолжая наблюдать за состоянием юноши.
Преодолев пару лестничных пролётов, она оказалась перед дверью, которая вела ее к нему. Вот она, долгожданная встреча. Спустя столько времени и трудностей. Пройдя в палату, Дайен увидела мирно лежащего Питера. Он выглядел получше в сравнении с прошлым разом, если конечно его больной вид можно назвать получше. Сейчас его тело не было в многочисленных бинтах и трубках, которые наталкивали на не самые приятные мысли. Монотонное пищание приборов слегка напрягало, но это единственное, что давало понять, что он ещё живой. Что есть шанс его спасти. Что вот ещё немного и он встанет, живой и невредимый. И, как всегда, начнёт шутить свои глупые шутки, а ещё рассказывать смешные истории.
Потерев переносицу, Дайен села в кресло, тяжело вздохнув. Собравшись с мыслями, она взглянула на него.
— Как я не привыкла к тому, что ты молчишь. И к тому, что ты не рядом. Эти пять месяцев… они даются безумно тяжело, Пити. Мне столько нужно тебе рассказать. И попросить твоих безумных советов. Я знаю, что ты бы со всем справился лучше меня. Я такая дура, Питер. — Дэй всхлипнула, потерев глаза, и тихо рассмеялась. — Я в такое дерьмо ввязалась, ты бы уже меня прибил. Эти наши шутки… по итогу оказались не шутками, а… блять. Это звучит безумно и максимально не правдоподобно. Чтобы в двадцать первом веке и мафия… Пф, бред какой-то. Но нет… это определенно правда и тотальный пиздец…
Дэй вздохнула, глянув на друга и оставила на столе небольшую коробочку с любимыми конфетками Питера. Она надеялась, что когда он придёт в себя, то обязательно обрадуется такому подарку. Попутно слушая новости о смерти лучшей подруги.
Выйдя из палаты, она лоб в лоб столкнулась с его матушкой. Женщина, которая раньше была в теле, сильно похудела, с ее лица сошла прекрасная улыбка, под глазами появились синяки, а также мешки, свидетельствующие о недосыпе. Миссис Эрлинг-Бек было хотела обнять девушку, но остановилась, внимательно осмотрев девушку.
— Дйен… ты…
— Вы ошиблись. Прошу прощения, но мне пора. — Сделав пару шагов, женщина остановила ее, взяв за руку.
— Даже если и ошиблась, я знаю, что ты не бросишь его. И то, что ты сделала… то, что пропала… значит так нужно. Просто знай, что я тебе безумно благодарна, дочурка. За все. Я никому не скажу, что ты была здесь, но умоляю, приходи чаще. Он же все слышит, понимаешь?
Женщина утёрла с лица девушки слёзы, взглянув с надеждой в ее глаза и поцеловав в лоб, подтолкнула к лестнице. Выбежав на улицу, Дайен сдерживала слёзы, но обнаружив в кармане портсигар Питера, который подложила его матушка, разревелась. Она чувствовала себя безумно беспомощной, а осознание того, что сделать ничего нельзя, давило на неё с новой силой. Усевшись на корточки, она изредка вздрагивала, уткнувшись в колени. Дэй вспоминала то беззаботное прошлое, когда все было хорошо. Когда не было этой больницы, комы и тупого контракта. Она проклинала этот чертов мир и живущих в нем людей.