Впереди все рисовалось безоблачным и светлым. Оба они — студенты выпускного курса — давно решили ехать работать в село вместе, и до этого желанного дня оставалось совсем немного.
А в полдень, уже собираясь в город, они услышали по радио речь Молотова о нападении гитлеровских полчищ. Полина смотрела в лицо Саввы; он сильно волновался, хотя и старался этого не показать.
В сентябре она узнала, что Савва, ушедший на фронт добровольцем, погиб под Киевом, и после этого ей было невыносимо трудно видеть молодых мужчин, почему-либо оказавшихся не на фронте, а в эвакуации.
А теперь эта встреча с Петром Рубанюком! Он удивительно был похож на Савву! И не только внешностью — глазами, голосом, улыбкой, смуглым румянцем; Савва был таким же деятельным и энергичным, так же, как Петро Рубанюк, умел зажигаться на работе, ладить с людьми, увлекать их тем делом, которым сам увлекался.
Полина никому не говорила об этом сходстве, которое заставило ее снова пережить свое горе, выбило из колеи.
Самым непонятным и досадным было то, что ее невольно влекло к Петру, так же как когда-то к Савве: ей были приятны его удачи, ее огорчало, если у него что-либо не ладилось. С какой радостью прислушивалась она к словам криничан, хваливших молодого председателя! В это время она чувствовала себя почти счастливой, словно речь шла об очень близком ей, дорогом человеке.
Лишь огромным напряжением воли ей удавалось скрывать от Петра все, что с ней происходило.
На другой день, после того как в первой бригаде случилась перепалка между старыми и молодыми вязальщицами, Полина Волкова, чуть забрезжил свет, помчалась к Варваре.
Перед зарей покрапал дождик. Трава под ногами, потемневшие кусты сирени, розовые и желтые мальвы у хат блестели бисеринками брызг. С деревьев медленно падали капли. Пахло мокрой землей, подопревшим сеном.
У ворот Горбаней стоял, сонно позевывая, Андрей. Держа в руке конец налыгача, он смотрел, как телушка с хрустом щиплет бурьян у плетня.
— Доброго ранку, Андрей Савельевич!
— Доброго здоровья, если не шутишь!
— Варя дома?
— На степь собирается.
Варвара выглянула из дверей с махоткой в руках.
— Что так рано, голубонько?
— Дело, Варвара Павловна. — Девушка улыбнулась насупленному Горбаню. — К вам тоже разговор, Андрей Савельевич.
Волкова побежала к хате и на цыпочках последовала в кухню за хозяйкой.
— Придумала, как быстрей вязать, Варя, — торопливо прошептала она, поглядывая на спящих детей. — Людей потребуется меньше, а сделаем больше.
Варвара пристально, с явным сомнением посмотрела на возбужденное лицо девушки.
— Не верите? — Волкова откинула прядь волос, упавшую на лоб. — Можно в два раза больше сделать снопов. Я попробовала вчера вязать и думала над этим.
Варвара, покрывая голову платком, часто мигая ресницами, слушала. На пятнистом, чуть припухшем со сна лице ее было написано снисходительное любопытство.
— Это как на производстве, — пояснила Волкова: — разделение труда. Одна готовит перевясла — и только! Другая — валки. Третья вяжет.
— Ну и что?
— Двинем дело быстрей.
Несколько минут спустя Волкова, поджидая Варвару возле ворот, говорила Горбаню:
— Мы, Андрей Савельевич, обсуждали вчера, чем вашей животноводческой бригаде помочь.
— И что надумали?
— Решили выделить пока двух комсомольцев.
— Зачем это?
— Будут массовую работу вести. За молодняком смотреть. К телятам и ярочкам прикрепим пионеров. Пусть шефствуют;.
Горбань поскреб ногтем висок, неохотно согласился:
— Не препятствую.
Подумав, он повторил:
— Нет, не препятствую. Давайте… Партейных у меня нету, нехай комсомольцы заворачивают.
Село просыпалось… В соседнем дворе, за кустами акации, опоясанными глиняной огорожей, отбивали косу.
— Дедушка Егор! — крикнула Волкова наугад.
Звук затих. Из-за листвы показалась желтая плешина, Потом борода.
— Кликал кто?
— На степь пора, опаздываете.
Старик поднял голову, поглядел на грязные обрывки дождевых туч.
— Успеем… С зари не укосишь, роса…
Варвара и Полина вышли за село, когда над бугром, окутанным дымкой, уже золотились низкие облачка. Медленно гасли последние звезды. С пруда долетел свежий ветерок. Заглушая птичий гомон, исступленно квакали лягушки.