В «Лете 1914 года» дается яркая картина международного антивоенного митинга 29 июля в Брюсселе и последующей демонстрации. Речи лидеров на этом митинге действительно отличались той же недооценкой военной угрозы и оптимистической переоценкой могущества сил, противостоящих войне, что и на заседании Бюро. Например, Жан Жорес, речь которого с таким волнением слушал Жак Тибо, закончил свое выступление такими словами: «Пролетариат уже чувствует свою силу, и с еще большей гордостью миллионы пролетариев в лице своих делегатов придут в Париж, чтобы утвердить свою волю к справедливости и миру». Не удивительно, что Жак Тибо и его друзья после таких речей прониклись уверенностью, что «мир спасен, никакая сила на земле не способна прорвать такую плотину!». Ведь даже сам Жан Жорес на другой день после демонстрации 30 июля и накануне своего отъезда из Брюсселя говорил бельгийскому лидеру Вандервельде: «Мы переживем еще взлеты и падения, но и этот кризис окончится, как и другие». Однако на самом деле многие лидеры партий II Интернационала уже в эти дни отошли от интернационализма. Если раньше они подчеркивали ответственность правящих классов и правительств своих стран за создание политического напряжения и подготовку войн, то на заседании Международного социалистического бюро 29—30 июля 1914 года ораторы разоблачали правительства других стран, а о своих правительствах говорили, будто они стремятся к миру; теперь для этих лидеров главной силой, стремящейся к войне, оказался не классовый враг — буржуазия — и его правительство, а внешний противник. В июльские дни 1914 года значительная часть, лидеров партий II Интернационала свыкалась с мыслью о войне.
Таким образом, главное изображено писателем в соответствии с исторической истиной: картина того, как социалистическому пролетариату стран Европы не удалось предотвратить первую мировую войну из-за оппортунизма руководства социалистических партий. Трагедия рабочего движения накануне войны нашла в книге Роже Мартен дю Гара впечатляющее отражение. Социалистические партии не смогли помешать воздействию на широкие народные массы милитаристской пропаганды. На протяжении длительного времени идеология шовинизма и войны самыми различными путями вносилась в сознание народов.
Шовинистический угар охватил многие страны во время июльского кризиса 1914 года. Очень сильным было воздействие милитаристской пропаганды в Германии. Современник этих событий социал-демократ Рихард Мюллер, вспоминая те дни, писал: «В момент начала войны волны патриотического воодушевления вздымались очень высоко. Улицы и рестораны были заполнены кричащими, поющими, ликующими людьми... Националистическая, шовинистическая травля на страницах буржуазных газет, темные, непроверенные слухи, сенсационные телеграммы, напыщенные речи, патриотические песни, алкоголь, оглушительная музыка... Темным силам тогда удалось достичь своих целей, народ был одержим кровавым безумием». Буржуазная пресса так нагнетала милитаристские настроения, что даже полицейские власти в Штутгарте заявляли: «Население начинает сходить с ума. Улицы переполнены... Каждый считает своего соседа русским или французским шпионом, которого он обязан избить до крови... Облака принимаются за самолеты, звезды за дирижабли, велосипедные рули за бомбы. Распространяются слухи, что телефонные и телеграфные провода в Штутгарте будто бы перерезаны, что мосты будто бы взорваны... колодцы отравлены. Совершенно невозможно предвидеть, до чего все это дойдет, если наступят на самом деле трудные времена». Все это видит Жак Тибо во время поездки в Германию в июле 1914 года.
Большое значение в таких условиях могло иметь выступление германских социал-демократов («соцдемов», как они называются в романе), которого так ждут герои дю Гара; отдельные выступления социал-демократов против надвигавшейся войны имели место, проходили собрания и демонстрации. Но не это определяло позицию руководства Социал-демократической партии Германии: оно вело переговоры с правительством о поддержке войны. Чтобы оправдать ее в глазах масс, была выдвинута, как мы узнаем из разговоров персонажей Мартен дю Гара, идея «народной войны» против русского царизма. Этот лозунг, демагогически перенесенный из времен революции 1848 года, но совершенно не соответствовавший политической обстановке 1914 года, был подхвачен социал-демократическими ораторами на митингах (например, в Мюнхене 27 июля 1914 г.) и газетами. Социал-демократическая газета «Гамбургер эхо» писала 4 августа 1914 года: «...немецкому народу придется выставить всех людей до последнего на борьбу, в которой решается вопрос о его существовании... Наши войска идут на восток и запад против полчищ, посылаемых на нас царем, против тех французов, которые сделали жажду реванша оружием русского деспота...»
Подобный язык мало чем отличался от выступлений буржуазно-националистической печати. А на заседании рейхстага 4 августа 1914 года социал-демократы одобрили военные кредиты, заявив: «В час опасности мы не оставим на произвол судьбы собственное отечество». Позиция руководства Социал-демократической партии Германии не составляла исключения. Точно так же поступили руководители социалистических партий в большинстве воюющих стран.
Во Франции, о чем подробно говорит Роже Мартен дю Гар, во время июльского кризиса 1914 года развертывалась борьба социалистов и синдикалистов против войны. На конгрессе Объединенной социалистической партии 14—16 июля была принята резолюция Э. Вайяна, поддержанная Ж. Жоресом, П. Самба и другими, о проведении для предотвращения войны всеобщей стачки, одновременно организованной во всех странах, которым угрожает война. Часть социалистов во главе с Жюлем Гедом выступила против этой резолюции. Ж. Гед заявил, что в случае германо-русской войны всеобщая стачка «поставила бы германскую социалистическую цивилизацию под удары полчищ русского самодержавия» и что «неравенство рабочей и социалистической организации вызвало бы разгром той страны, где пролетариат лучше организован. А это— высшая измена социализму!». Эта точка зрения также обсуждается персонажами романа Мартен дю Тара.
В соответствии с исторической действительностью в романе показана массовая борьба французских рабочих за сохранение мира, демонстрации, руководимые социалистами и синдикалистами, надежды на поддержку пролетариата других стран. Однако Манифест Постоянной административной комиссии Объединенной социалистической партии Франции (о котором упоминается в романе), изданный 28 июля 1914 года, дезориентировал трудящихся, утверждая, что французское правительство будто бы «искренне озабочено стремлением избежать конфликта». А 31 июля был создан тайный блок правительства Франции с лидерами социалистической партии и Всеобщей конфедерации труда. Последние обязались оказать помощь правительству «в защите отечества», а власти, в свою очередь, обязались не применять список Б, на основании которого подлежали аресту активисты партии и профсоюзов. Таким образом, интересы трудящихся были преданы. При объявлении мобилизации рабочие лидеры оказали помощь правительству, призвав к «национальному единению», и 4 августа единодушно проголосовали в парламенте за военные кредиты. В 1922 году В. И. Ленин, возвращаясь к вопросу о начале первой мировой войны, обращал внимание на «реальную обстановку того, как велика тайна, в которой война рождается, и как беспомощна обычная организация рабочих, хотя и называющая себя революционной, перед лицом действительно надвигающейся войны. Надо объяснить людям со всей конкретностью еще и еще раз, как обстояло дело во время последней войны и почему оно не могло обстоять иначе»{В. И. Ленин, Полное собрание сочинений, т. 45, стр: 318,}. В. И. Ленин в связи с этим отмечал, «в особенности, значение того обстоятельства, что «защита отечества» становится неизбежным вопросом, который громадное большинство трудящихся будет неизбежно решать в пользу своей буржуазии»{Там же, стр. 319.}.