ВИКТОР. О-е-е-е-ей, как грустно. Прям слезы брызжут, теть Люда. Нет повести печальнее на свете, чем повесть о… менуэте в туалете. (Смеётся.)
ЛЮДМИЛА ИВАНОВНА. Что?
ВИКТОР (резко). Я говорю, ты расписки видела, мать?
ЛЮДМИЛА ИВАНОВНА. Видела… Да.
ВИКТОР. Плати, значит!
ЛЮДМИЛА ИВАНОВНА. Ну я же сказала, у нас…
ВИКТОР. Кончай стонать, а? С тобою по-хорошему говоришь, а ты уперлась, бля, как осел. Мальчика что ли надыбала?! Мальчика, а, тетка?!
ЛЮДМИЛА ИВАНОВНА. Извините… если я вас обидела… чем-то.
ВИКТОР. Все… Пойдем, лучше посмотрим, что у тебя есть. (Пошел в комнату. Наташа за ним).
ЛЮДМИЛА ИВАНОВНА (Сергею). Сыночек, родненький, ты скажи ему, другу своему, что нету у нас ничего. Мы ему потом вернем. С процентами вернем. А сейчас уйти вам надо. У нас папку нашего парализовало недавно. Ромку милиция с наркотиками поймала и к нам пришли, искали. А папке нашему плохо стало. Оскорбили они его. У него инсульт был. Парализовало его. Ты скажи ему, сыночек…
СЕРГЕЙ. У вас попить можно?
ЛЮДМИЛА ИВАНОВНА. На кухне есть, кипяченая, в чайнике. Только ты скажи ему, а мы — потом вернем. Ты же хороший. (Держит его за рукав). Скажи, ладно. Попроси его.
СЕРГЕЙ. Скажу. (Идет на кухню).
ВИКТОР. (в комнате, озирается). О-хо-хо-хо-хо. Россия, Россия. Вечная проблема: дороги, жулики и нищета. (Громко). Да, Батя?
Батя? Шоколадную конфету хочешь? «Белочку»? (Смеется).
А девочку? Целочку, батя. (Ржет. Наташа тоже).
Эй? Ты че, слепо-глухо-немой патент?
ХОХОТ. ТИШИНА.
ПЁТР ПЕТРОВИЧ (крепко вцепился в подлокотники кресла). Что вам от меня надо?
ВИКТОР. Взаимности… Курить будешь?
ПЁТР ПЕТРОВИЧ. Я не курю.
ВИКТОР. А я курю. (Достал сигарету, зажигалку, закурил). Ты чего, на самом деле не ходишь? Или притворяешься, чтоб на работу не ходить? Может, проверить? (Крутнул колесико зажигалки). Шучу. Деньги у вас где лежат?
ПЁТР ПЕТРОВИЧ. У жены все.
ВИКТОР. А у тебя нет?
ПЁТР ПЕТРОВИЧ. Не держу.
ВИКТОР. У-у-у, как. (Встает, смотрит на Наташу, делает вопросительный жест головой). Ну че?
НАТАША. Телик-дрянь, не сдать. Посуда тоже ни о чем.
ВИКТОР. Слышишь, батя? В нищете вы, оказывается, живете.
Ну че, Серый? Че там есть?
СЕРГЕЙ. Там? Ничего. Вода.
ВИКТОР. Ой, блин, а. Куда мы попали? Так что, Людмила Ивановна, делать-то будем? Золото где держите?
ЛЮДМИЛА ИВАНОВНА. У нас нету.
ВИКТОР. Слышали уже. Может, займете деньжат-то? По соседям, по родне. Немного ведь надо-то. А?
ЛЮДМИЛА ИВАНОВНА. Где же я займу-то столько? У нас бабушки одни в подъезде. Пенсионерки. (Петру Петровичу). Петя, у тебя не у кого?
ВИКТОР. Петя, тебя спрашивают.
ПЁТР ПЕТРОВИЧ. Что?
ВИКТОР. Займи деньжат у друганов- алкашей, будь паинькой.
ПЁТР ПЕТРОВИЧ. У меня нет.
ВИКТОР. Друганов?
ПЁТР ПЕТРОВИЧ (подбородок у него задрожал). Прекратите… издеваться.
ВИКТОР. Ой, как мы заговорили. Может подеремся еще, а? Поспарингуем.
ЛЮДМИЛА ИВАНОВНА (вдруг упала на колени). Мальчики, миленькие, его только не трогайте! Он больной у нас! У него инсульт был! Ему волноваться нельзя! Я вам верну все. До копеечки верну. Потом только. Потом. Мальчики, миленькие, прошу вас! Сереженька, Витенька, Наташа… Я все верну. (Заплакала).
СЕРГЕЙ. Пошли, Витек.
ВИКТОР (очень странно глядит на Людмилу Ивановну). Иди… И ты, прошмандовка, иди. Только завтра свои долги принесете. А не принесете — в лес повезу… Идите.