— Мисс Хелмак хочет обратиться к ней за помощью через брата. Лаура не последний человек в мире Химер, Стефан уверен, что она что-то знает.
— Вы думаете, она поможет?
Ной кратко кивает. Я морщусь: не люблю такие сделки.
***
Мрамор под ее каблуками отзывается на каждый шаг. Она — хронометром, не женщина. Реджина задает ритм и скорость. Закрываю на мгновение глаза, концентрируюсь на боли в голове — сейчас должна помочь таблетка аспирина, разогнанная заклятием Sanitatum.
Холл, выбранной мной гостиницы, ярко освещен солнцем Италии. Глаза спасают очки авиаторы. Иначе я бы с ума сошла от солнца, жары и боли.
Я вижу их приближающимися ко мне. Напрягаюсь. Рядом со Стефаном и Реджиной идет незнакомка. Пробежавшись взглядом по ее лицу, оценив движения, делаю вывод: я вижу ее в первый раз — определённо. Странно, что нет Евы. Соскучилась ли я по шведке? Все-таки больше нет, чем да. Но все равно, разочарована ее отсутствием.
— Здравствуй, Лаура. Хочу поблагодарить, что согласилась прийти на встречу.
Голос Реджины, как колючая проволока — легко можно попасть в доверие и не выпутаться. Эта мозгоправка сейчас наверняка читает мои мысли. Так, Реджина?
Полная бесстрастность, только морщинки у глаз стали заметнее — легкий прищур: значит, читает.
— Это кто? — Я даже не здороваюсь. Плевать на все приличия, особенно на расшаркивающуюся британскую манерность, которая меня в последнее время злит. Я сделала Реджине услугу, выйдя из укрытия накануне расширения. Это равноценно, что появиться перед снайпером и встать под прицел.
— Меня зовут Оливия Барона. Я — Архивариус первого типа.
— Что? Вы с ума спятили!
Я в ужасе от услышанного. Перевожу взгляд со Стефана на Реджину в поисках ответа. Что эта чокнутая вытворяет?
Мы же договаривались о том, что встреча должна пройти инкогнито! Она осознает все риски нашей встречи?
— А чего вы так боитесь, Лаура? — Удивленно произносит Архивариус, и я еще больше поражаюсь тупости этих людей.
— Ну, уж не вас это точно! — Рычу в ответ, готовая развернуться и уйти, но меня оставляет едкий сарказм Реджины.
— Если сейчас уйдешь, тогда точно Морган тебя прикончит. А с нами хоть шанс будет выжить.
Скрежетнув от злости зубами, я еле сдерживаюсь, чтобы не взорваться. Магия во мне взвивается будто огонь, требуя свободы. Но я весь свой гнев обращаю в слова:
— Инквизиция и Сенат — о да, велика сила! Отдаться готова в любой позиции ему Святая Инквизиция… Реджина, тебе копаться в чужих мыслях не противно? У людей порой не то, что мусор в голове, а такая грязь творится. Или тебе нравится это? Особый вид извращения: кто в окна подглядывает, кто порно скачивает, а ты в чужих мыслях копаешься…
Хелмак лишь улыбается. Я же злюсь еще больше: я не клоун для нее! Поэтому, развернувшись, начинаю быстро уходить, даже не взглянув на брата.
— Быстро ты сбегаешь, поджав хвост… — Цедит Стеф сквозь зубы, когда я ровняюсь с ним.
Я торможу и хищно щерюсь в ответ.
— А тебе я на день рождения подарю собачий ошейник с надписью «Стефан Клаусснер. В случае потери звонить хозяйке — Реджине Хелмак».
— Осторожно, а то кусаться начну…
Я делаю шаг от него, чтобы уйти, как он останавливает меня за руку. Прикосновение жесткое, сильное, горячее — мужское. Не то, что было когда-то у тринадцатилетнего мальчишки. А главное, я с удивлением смотрю на пальцы, окольцевавшие мое запястье: я и забыла, когда в последний раз брат прикасался ко мне.
— Laura, ascolta. Tu sei gia stata attaccata.*
Перед глазами мимолетно возникает образ демона, спущенного на меня Илией. Если бы не Аруба, моя протеже и помощница, вовремя очертившая круг, то меня среди живых уже не было бы.
После этого я сбежала, спряталась в Маракеше. Попытка узнать от чьего лица действовала Илия — не удалась. Так или иначе, все пути шли либо к Альфа, либо к Джорджио — Темному Итальянского клана, решившего под шумок свержения избавиться от старых врагов. Но, так или иначе, мой друг и защитник Савов мертв, моя «связь» с Инквизицией кое-кому, как кость в горле. Уверена, что еще чуть-чуть — и всплывут многие факты, когда я помогала Стефану за спиной Химер. Свои не прощают двойной игры. Тем более Морган! Которому, к слову, я поднадоела своим вольным поведением.
— Лаура, я всегда тебя уважала за здравомыслие и человечность.
Мне не послышалось? Я оборачиваюсь на Реджину с саркастической улыбкой на губах.
— Человечность? — Переспрашиваю ее, а сама начинаю мысленно перечислять всех тех, кого я убила, подставила, лишила самого дорого. Последнее лицо я нарочито долго держу в уме: Мириам Оденкирк — девушка, которую я убрала по приказу Моргана. Ни один мускул не дергается на лице Реджины, лишь блеск глаз становится жестче.
— Да, но я знаю и другую Лауру: ту, которая пыталась вытащить ненавистную ей Еву Валльде из Карцера, ту, которая не раз прикрывала Стефана от Химер, ту, которая чертовски хочет жить и дожить до старости.
Я кошусь на брата, который насторожился на словах Реджины. Меня больше пугает, как он отреагирует на то, что было пару раз, когда Химеры хотели поймать и убить его, а мне приходилось тайно отводить удар.
Реджина смотрит в упор, взглядом моего психотерапевта. Черт! Эти трое от меня не отстанут.
— Что вы от меня хотите?
— Мы хотим от тебя информацию, которая поможет нам. Если мы не победим Моргана, то хотя бы попытаемся…
— И что за информация вам такая нужна? — Я пытаюсь понять, что же знаю такого, что они приволоклись сюда вместе с Архивариусом. Неужто надеются, что я знаю, где Морган складирует трупы?
— Нет, не трупы. Слишком мелко. Нам нужно узнать, где находятся Кукольник и Психолог.
Что? Они серьезно? Я пытаюсь засмеяться: выходит плохо — пробивается фальш.
— Не знаю таких… — Я снова делаю попытку уйти, пока не слышу вдогонку:
— Лидия и Мария Миревска спрятаны в какой-то психбольнице. В какой, Лаура?
— Я похожа на справочное бюро? Или вы считаете, что я знаю всех чокнутых, раз моя мать в психушке?
— Наша мать… — Поправляет Стефан, и от его тона я теряю весь сарказм. — Ты, когда ее устраивала в новую клинику, наверное, все разузнала. На острове, где сейчас наша мать, нет ни одного Инициированного! Да и по бумагам она стала числиться с девичьей фамилией Козентино. Ты прятала ее.
— Конечно же, прятала! Я — не простая смертная, да и ты тоже не среди неизвестных Инквизиторов! Врагов нам обоим хватает! Я не верю в закон Immunitatem!
— Лаура, ты можешь пудрить мозги кому угодно, но не мне! Ты всегда всё знаешь. Dio mio! Это же твой стиль! Сама учила, что «кто владеет информацией — тот владеет миром». Я не поверю, что ты даже не догадываешься, где Морган прячет этих девчонок.
Я замолкаю. Спорить бесполезно. Да, наверное, и Реджина уже, как бор-машина, вонзилась в мои мысли, чтобы понять, что знаю: Франческа слишком болтлива была, за что и поплатилась.
— Зачем вы привели с собой Архивариуса? — Я киваю на стоящую, будто статуя, женщину, но смотрящую на меня своим жгучим взглядом, наверное, в надежде, что он подожжет меня, и я сгорю прямо тут — на мраморном полу дешевого отеля. — Думаете, Сенат поможет? Да он первым пойдет в расход, в первые же часы переворота.