— И почему я не удивляюсь? — Ева улыбнулась, изящно откидывая со лба светлую прядь волос. — И какая у тебя просьба?
— Я хочу вызвать Старейшин к Рэю, чтобы они ему помогли очнуться…
Ева нервно цыкнула языком и тяжело вздохнула. Через пару мгновений она пробормотала, стараясь не смотреть на меня:
— А ты продолжаешь биться за него до конца. Мне иногда кажется, что он тебя не достоин.
— Почему?
— Слишком уж ты отчаянная. Рэйнольд до такого не додумался бы никогда, будь ты на его месте.
— А что бы сделал Рэйнольд?
Ева пожала плечами и повернулась к окну, за которым виднелся маленький кусочек запущенного внутреннего двора.
— Не знаю… Я знаю, что когда ты была в коме, он оплачивал твою койку в больнице и не появлялся там.
— Ну он тогда меня не любил.
— Боюсь, даже если бы любил, вряд ли что изменилось. Он бы просто тебя ждал.
Я не верила Еве. Может и ждал бы, а может, нашел бы на краю земли далеко в Норвегии, воскресшую из пепла. Я все еще надеялась, что произошедшее со мной не всё было продиктовано схемой.
— Так ты поговоришь насчет Старейшин с Реджиной? Или мне самой их найти?
— Охотно верю. — Она рассмеялась и по-сестрински обняла, обдав теплом своей руки и легким ароматом духов с нотками жасмина, которые в этой полупустой грязной комнате напомнили о том, что за дверью этого дома есть жизнь и цивилизация, приятные ароматы и уютные детские комнаты, хозяева которых не знают, что такое отсутствие материнской любви.
Где начинается схема, где начинаюсь я?
Мою идею со Старейшинами, как и ожидала, Реджина приняла в штыки. Но уговорами Евы, рационального Артура и импульсивного Стефана ее удалось уговорить.
Ева рассказывала, что после ее разговора со Стефаном, Клаусснер ворвался в кабинет к Хелмак и почти умолял Реджину.
— Эта девочка постоянно доказывает, что нет ничего невозможного!
— Так и сказал?
Ева кивнула. А я с двойным удовольствием откусила булку. Удивительно такое слышать про себя! А еще удивительней слышать это про Стефана. Всего год назад он возглавлял антифанатскую группу Мелани Хелмак, даже пощечину влепил в подсобке, но дальше он не просто принял меня: пустился с другом в поиски меня, защищал мою сестру, спас во время Расширения, и вот она — последняя, наивысшая степень — слышать, что я стала авторитетом для Стефана Клаусснера.
— А у Стефана есть второе имя? — Неожиданно пришло мне на ум.
— Есть. А зачем тебе?
— Да что-то в голову взбрело…
— Только не смейся. Стеф его не любит. Фрюдерк!
— Стефан Фрюдерк Клаусснер?
— Да.
— По-моему, звучит внушительно.
— А, по-моему, глупо. Хотя под его характер подходит. Все-таки, несмотря на его немецкие корни, в нем слишком много Италии!
Ева подложила себе салата. Я же, глядя на нее, осознала, что наелась до отвала и добавки точно не осилю: еще чуток и взорвусь, как Старейшины. Мы сидели на кухне Саббата, из-за того что пропустили обед, в окружении холодного блеска кастрюль и сковородок. В конце стола в миске томилась замаринованная баранина, отдавая в нос кисло-чесночным ароматом вперемешку с запахом крови.
После посещения дома Оденкирков, прошло три дня. И одно событие радовало другим: вчера выписали Кевина, поэтому он на радостях сразу рванул к Варе и просиживал возле нее. Сестру обещали выписать послезавтра. А сегодня с утра мы перевезли Рэя в замок вместе с аппаратурой. Решение о перемещении приняла Реджина, посчитав, что вызов Старейшин в больнице — это опасно для смертных: произойдет большой всплеск энергии, которая может вывести из строя много дорогостоящей жизненно важной техники, и тогда ряд смертей будет на нашей совести. Что уж говорить о том, что больные и медперсонал не смогут не заметить аномальное поведение электричества в здании. Поэтому Артур взял дело в свои руки. С помощью воздействия на нужных людей, мы получили разрешение о содержании Рэйнольда в Саббате. И вот с утра мы с Евой поехали в больницу, затем тряслись в карете скорой помощи вместе с медсестрой и бессознательным Рэем, и сейчас обедали на кухне, стараясь не мешать миссис Лонг, которая уже делала заготовки на ужин и со своими дымящимися кастрюлями и травами была больше похожа на ведьму, чем присутствующие тут Инициированные.
— Где твое кольцо?
Ева кинула взгляд на опустевшее место на безымянном пальце. Я грустно пожала плечами. Кольцо у меня забрали еще в Карцере, когда переодевалась и отдавала свои личные вещи. У Рэя тоже нет кольца, видно сняли у Моргана. Я невольно посмотрела на кисть Евы, там блестело простое золотое украшение — безумный поступок Евы, счастье для Стефана. Вспомнились серокаменная церковь со статуей Марии во дворе, темный кабинет с запахом ладана и обида Рэйнольда моим отказом, как не хотела замуж, считая это безумством, и как со страхом шла к нему по церкви, а на его лице читались испуг и одновременно счастье. Счастливые воспоминания. Жаль только, не до конца мои, а сфабрикованные схемой Лидии.
Сегодня ночью Рэй снова снился. Он каждую ночь приходит ко мне во снах. Иногда я слышу его голос, нежный шепот, могу поклясться, что когда он касается, я ощущаю его кожей.
А просыпаешься — его нет. Пустота и одиночество. И в какой-то момент в голове возникает мысль: что есть реальность? Где она начинается и где она заканчивается? Где начинаются мои чувства, а где созданные Кукольником?
За это я ненавижу сны.
Но и не могу без них. Там мы вместе. Там все просто и понятно. Там сон — порождение картинок моего мозга, а не чье-то воздействие на меня извне.
— Ну-ка, девушки, вам лучше доесть либо в своих комнатах, либо в столовой. Я сейчас жарить начну, пропахните все кухней! — Донесся со стороны плиты недовольный голос кухарки.
— Всё было очень вкусно, миссис Лонг! Мы уже поели и уходим! — Крикнула Ева, сгребая со стола грязную посуду. Я начинаю ей помогать. Оставив после себя чистый стол, мы сытые покидаем кухню, где начинают скворчать сковородки.
— Всё-таки надо отдать должное миссис Лонг, ее отбивные — это произведение искусства. Даже в любимом моем «Paul Bocuse» со звездами Мишлен не делают таких.
Я хмыкнула, вспомнив, как отбывала наказание у нее: мелкие порезы пальцев, ожоги от сковороды и постоянное ворчание кухарки.
— Леди, вы готовы?
Артур возник перед нами, будто из воздуха, что я испуганно отшатнулась и наступила на ногу Еве. Светоч скользнул по мне взглядом пронзительно голубых глаз и чуть усмехнулся.
— Мы сейчас будем вызывать? — Ева даже побледнела от неожиданного заявления.
— А когда же? Сюда уже пришли другие Светочи.
— Зачем другие? — Я думала, что Старейшин будут вызывать в семейном кругу.
— На всякий случай, как моральная поддержка.
Эта формулировка прозвучала странно с натянутой улыбкой. Сверкнув перстнями на руке, он легким жестом позвал за собой. Мягкая, почти бесшумная походка, темно-бордовый вельветовый пиджак с платком на шее, бархатистый аромат парфюма, плавные грациозные движения — Артур напоминал потомка древнего аристократического рода, чем колдуна.
Мне стало страшно от непонимания, зачем они позвали других Светочей. Пройдя в комнату, в которой когда-то лежал Кевин, я увидела Рэйнольда, лежащего на огромной кровати, подключенного к капельнице и другим аппаратам, ведущих свои измерения. От этой картины мне стало дурно. Когда он лежал в палате, это выглядело не так обреченно, как сейчас в темной комнате с дорогой дубовой мебелью на кипельно-белых простынях. Будто умирающего привезли домой, чтобы он скоротал дни в уюте и среди семьи. Это было страшно. Я не могла отвести глаз от этой картины.