— Да, сэр. Постараюсь.
Мы улыбаемся друг другу, и я впервые могу рассмотреть полностью цвет его глаз: от серо-голубого к зеленовато-серому, а на самой кромке даже есть желтый цвет. Наверное, поэтому каждый раз они кажутся разного цвета — то зеленые, то серо-голубые. Дэррил замечает моё любопытство, и улыбка становится хитрее.
— Нравлюсь?
— Очень!
— Так и знал! — Довольно заключает он и отхлебывает из своей кружки чай. — От меня все девушки сходят с ума.
Я не сдержанно смеюсь над его наигранной самоуверенностью.
После этого разговора Дэррил оделся во все черное и ушел в солнечное утро, туда, где сейчас слезы и горе. А мы с Миа отправились в бар, где уже нас поджидали друзья и мистер Ларсен. Отец Эйвинда и Оды был широкоплечий, высокий, большой, его пуховая куртка лишь добавляла ему ширины, неосознанно вызывая страх и уважение. Мистер Ларсен казался исполином в смешной черной вязаной шапочке с логотипом Найк. Мы находились на улице с черного входа в бар и грелись под лучами солнца, которые говорили о приближении весны.
— Задача такова: нужно привести бар в надлежащий вид. В подсобке завелась крыса. Я вызвал санслужбу, которая будет завтра. А пока надо вынести все коробки оттуда. Все, что погрызено этой тварью, в эту сторону. — Он указал на правую сторону, где была подготовлена площадка в виде расстеленного брезента прямо на асфальте. — Все, что нормальное, в грузовик.
Машина стояла тут же с другой стороны с открытыми дверями, будто приглашая вовнутрь и показывая пустоту кузова, которую следовало заполнить.
— Вот перечень того, что у нас там лежит. — Мистер Ларсен показывает список в своих огромных трудовых руках. — Нужно отмечать в нем, когда будете выносить вещи. Испорченные — нужно отдельно помечать. Задача ясна?
— Да… — Мы то ли простонали, то ли ответили, но боевого духа не слышалось совершенно. Все понимали, что зависли тут надолго. Мистер Ларсен отдал Эйвинду список, а сам, сказав, что его не будет в городе, ушел, оставив сына за главного. Да никто и не сомневался. Эйвинд давно считался вторым хозяином.
И вот закипела работа. Подсобка, или склад, была небольшим полуподвальным помещением, заполненным коробками и железными стойками. Она находилась чуть ниже уровня самого бара. Черный выход на улицу в ней находился напротив входа в сам бар. Поэтому официанты в обычные дни, чтобы покурить, выходили в подсобку, проходили напрямую через нее до двери напротив, пара ступеней наверх — и вот ты уже на улице; на весь путь уходило пара секунд. Но все равно, несмотря на такое удобное расположение, вынос вещей затрудняли ступени — маленькие лесенки у дверей! Парни брали короб в подсобке, проходили до двери, поднимались и отдавали мне. Я смотрела, что за коробка, определяла куда ее — либо на брезент, либо к Миа в фургон — и отмечала в листе. Затем парни разворачивались и снова спускались вниз в подсобку.
И опять всё заново. Бедные. Мне было их жалко, хоть ребята и отшучивались, что сэкономили на спортзале и тренировках.
— Прикинь, если крыса в одной из коробок. — Донесся голос Миа. Она отвечала за укладку вещей в фургоне. Ода же вызвалась носить коробки под предлогом, что это не трудно, хотя мы с Миа сразу поняли ее желание быть рядом с Питером.
— Вот. Чипсы. — Басс показывает мне короб. Я ставлю пометку на листе. Он разворачивается и тащит груз к Миа.
— Если крыса в коробке, то я не буду участвовать в осмотре вещей! — Кричу в ответ. Меня аж передергивает от осознания, что противное хвостатое существо может быть поблизости. Перед глазами встают бледные воспоминания, как я визжала в Саббате, когда на меня побежала крыса, спугнутая мной в одной из нежилых комнат.
Пока вспоминала, со стороны подсобки послышался грохот: звон стекла и крики парней.
— Кажется, кто-то ухнул коробку с бутылками. Надеюсь, это был не Блэк Дэниелс…
Питер срывается на помощь к ребятам, а я с тоской смотрю на список. Еще столько всего перетаскивать, а уже полдня прошло!
— Эй, перерыв! — К нам выходит запыхавшийся Эйвинд и устало садится ко мне на коробку.
— Что случилось?
— Ода упала с бутылками соуса. Там маленькое озеро из стекла и табаско.
— Как она?
— Нормально. Пострадали ее джинсы и самолюбие. Сейчас орудует тряпкой. Сказала, что пойдет — переоденется. Миа, там была коробка со Сникерсами. Вскрой, а то есть охота.
Миа послушно уходит вглубь фургона, громко стуча своими тяжелыми ботинками по металлическому дну кузова, и через пару мгновений она ловко кидает две шоколадки Эйвинду.
— На! — Он протягивает мне батончик, я тут же благодарно беру, чувствуя, как урчит желудок от голода.
— Спасибо.
— Как твое самочувствие?
— Нормально. Свежа и полна сил.
— Я видел с утра мистера Хенришсена. — Эйвинд улыбается мне. Я отмечаю, как ему это идет: у него лицо сразу приобретает мальчишеский задор, а резкие черты лица становятся мягче. Даже его серьезный мудрый взгляд теряет свою тяжеловесность, и он наконец-то выглядит под стать своим годам.
— И что он?
— По-моему, похудел. И так бодро передвигался. Никогда таким его не видел.
— Здорово.
Я киваю в ответ, чувствуя, как радость разливается теплом по телу. Это приятно знать, что смогла помочь ему. Ну и пускай я потеряла день, зато какой эффект!
Я разворачиваю с шуршанием обертку и вгрызаюсь в батончик. Сладко. Карамельно. Шоколадно. С орешками.
Интересно, как там Дэррил? Он выглядел очень расстроенным, когда уходил. Видно, что эта его подруга много значила для него.
— Ты что сегодня делаешь вечером? — Неожиданный вопрос выводит меня из раздумий, и я с испугом поворачиваюсь к Эйвинду. Ой! Всё плохо. Как не хочется давать надежду и отталкивать тоже.
— Эйвинд, я… — Слова — заразы! Так и не находятся для ответа. Но меня спасает внезапно донесшийся страшный грохот и вскрик из подсобки. Сначала показалось, что снова уронили что-то. Но по доносящимся звукам становится понятно — там явно идет борьба.
— Держи его!
— Отпустите! — Тут же слышится визг Оды. И мы вскакиваем со своих мест, смотря на закрытую дверь подсобки. Я ощущаю, как оттуда всполохом идет энергия магии.
— Миа, Мел, сидите здесь! — Суровый приказ Эйвинда. И я вспоминаю, что он Инквизитор. Ларсен вытаскивает силок из кармана и ловко делает вязь заклинания в руке, после чего резко распахивает дверь и ныряет в помещение.
Мы с Миа стоим, как изваяния, то и дело переглядываясь между собой от испуга. Только ветер неприятно холодит щеку и треплет волосы, давая понять, что мы все еще в реальности, а не в каком-нибудь страшном сне.
— Что там происходит? — Шепчу от страха, не в силах даже шелохнуться, прислушиваясь к доносящемуся шуму борьбы.
— Не знаю. — Миа осторожно подходит ко мне и плетет вязь заклинания. Я повторяю то же самое, чувствуя, как на пальцах моментально вспыхивают связи из слов, желаний и целей — и вот заклинание Небес тугой сферой ощущается в руке. Раньше так качественно у меня не получалось делать его.
Все решает резкий выстрел, раздавшийся внутри помещения, и мы испуганно вскрикиваем. А дальше, не сговариваясь, кидаемся на помощь. Мы одновременно врываемся в подсобку и видим столпотворение людей. С левой стороны в углу у лестницы идет какая-то возня, вижу только спины Ларсена и Бьярке. Но напротив, у входа в бар стоит троица, от вида которой, я замираю. Шок тормозит меня и выбивает из колеи: Клаусснер держит дуло у виска Оды, а рядом, за его спиной стоит Она — вторая я, которая так же озирается, ничего не понимая.