В какой-то момент мне стало дурно: комната поплыла перед глазами, а тело внезапно стало тяжелым, что я обмякла в руках Клаусснера не в силах больше вырываться.
— Стефан, не надо… — Донесся чей-то голос, и вот я оказываюсь в других руках — любимых и родных. Гадкое липкое состояние обморока тут же уходит, и я понимаю, что уже сижу, а Кевин заботливо протягивает стакан с водой.
— Выпей воды! — Он говорит приказным тоном, а в глазах плещется гнев. Чувствую себя виноватой, что обещала ему быть терпимей ради дочери. Я кладу одну руку на живот, второй хватаюсь за протянутый стакан и пью жадно, залпом. Реджина строго смотрит на меня, сзади нее стоит с таким же суровым лицом Барона:
— Если ты будешь вести себя так и дальше, я тебя выгоню, но прежде Стефан закончит воздействовать на тебя! Ты у меня дома, будь добра следовать его правилам!
Я киваю и отдаю стакан Кешке. Чувствую теперь себя вдвойне виноватой: нарушила обещание, так еще и выставила себя дурой.
— Итак, Психолог и Кукольник — сестры, спрятанные Морганом. Где они находятся, Дэррил? — Реджина снова поворачивается к этому лжецу.
— Вот уж два года с половиной они находятся в психбольнице, в какой — не знаю.
Дэррил выбит из колеи: он топчется на месте и виновато смотрит под ноги. Я же скрежещу зубами от злости на него. Он всё это знал, и ничего не говорил! Сволочь!
— А возможно ли найти через Сенат этих девушек? — Курт обращается к Оливии, но за нее отвечает Ной:
— Возможно. Только долго. Мы имен не знаем. К тому же, наверное, они как-то прошли с другой идентификацией дара.
— Лидия….
Все снова поворачиваются к Дэррилу, но в этот раз к виноватому сконфуженному выражению лица добавляется что-то неуловимое…
— Лидия и Мария Миревска — это имена Кукольника и Психолога. Я знал их еще до того, как Морган спрятал.
Все молчат и смотрят на этого лжеца. Чувствую, не одна я сейчас желаю свернуть ему шею…
Примечания:
*Анжелина — Значение: ангельская, вестница, ангел.
Схема
— Вот, держите.
Горячая чашка кофе дымится предо мной и сладко пахнет. Я поспала только два часа, но, благодаря Реджине Хелмак и ее приемному сыну, который стал как Древние, меня подзарядили, будто батарейку. И ощущение, что я спала двенадцать часов кряду.
— Спасибо. — Я с благодарностью отпиваю напиток, ощущая потрясающий вкус кофе, приготовленного в турке со специями. Ной стоит и смотрит на меня, ожидая дальнейших указаний. Злость на Валльде прошла, и сейчас, отдохнувшая, я уже мыслила четко и логически, вне влияния эмоций. Мне дали немного времени прийти в себя и затем снова приступить к действиям.
— Можно личный вопрос, Ной?
— Да, конечно.
Он садится напротив, аккуратно отведя полу светлого пиджака и подобрав брюки на коленях.
— Вы согласились пойти в Архивариусы по просьбе Реджины или все-таки это было личное решение?
— И то, и другое. Я всегда стремился в Сенат, но… в связи с последними событиями, я не чувствую себя причастным к делам Архивариусов.
Не знаю, что скрывается за этой формулировкой, но копаться в личных мотивах этого мужчины не намерена. У каждого свои тайны, несмотря на то, что заочно считается, что у слуг Сената нет личной жизни, как и сердец. Особой популярностью пользуется миф, что нам отключают чувства при «запайке» Знака.
— Вы мне ничего не сказали, даже не намекнули ни разу за всё это время… — Это был даже не вопрос, не упрек, а скорее удивление с моей стороны. Потому что осознаю, если бы даже он что-то сказал о Моргане и его планах, я бы не поверила. Боже! Чувствую себя глупой девчонкой. Когда произошло, что я потеряла бдительность? В какой момент начался самообман? Наверное, еще с Германии, когда поймали Анну Шувалову. Стоило все-таки прислушаться к ней. Но кто знал? Кто мог догадаться?
Перед глазами непрошено возникает образ Анны, но теперь она не кажется сумасшедшей гордячкой, наоборот, воспоминание окрашивается в горечь и беззащитность. На память приходят слова Николаса, которые он когда-то произнес, только сейчас, с возрастом, я их осознаю, проговаривая вслух:
— Забавно, что в наше время слабее тот, у кого правда. Потому что только ею он и может защищаться…
Ной лишь хмыкает на моё замечание и меняет положение тела. В задумчивости делаю глоток кофе, ощущая, как напиток горячим потоком проходит по горлу и скрывается внутри меня. В желудке разливается тепло, посылая по телу кучу мурашек, так как я мерзну в стенах этого замка. Не привыкла к липкой прохладе Британских Средневековых зданий. А вот Николасу здесь понравилось бы… Он обожал историю.
Я вздыхаю, отгоняя от себя всю эту нахлынувшую меланхолию, возвращаясь к реалиям и положению дел.
— Пока я спала, вы узнали, где находятся Лидия и Мария?
— Да. Все слова Дэррила подтвердились. В последний раз их след был три года назад — зафиксирован договор с кланом Альфа. По данным, девушки действительно имеют слабые дары и разряды: у одной — аналитизм, у другой — подражание. Вот.
Ной вытаскивает из внутреннего кармана две фотографии. Без сомнений, это Лидия и Мария. Правда, кто из них кто — непонятно. Красивые, темноволосые, бледные, но больше всего пугает — большие глаза, что у одной, что у другой: темно-карие, придающие им сходство с инопланетянами.
— Отпечатки энергии есть?
— Нет. Не были нигде замечены. Не проходили ни по одному делу. По данным Сената, являются «не активными», «не опасными», поэтому под проверку не попадали и Архивариусы отпечатки не брали.
Я тяжело вздыхаю. «Не активные» и «не опасные». Эти две девушки в скором времени убьют всех.
— А Нора Грод?
— То же самое. Находится в клане Альфа. Сделать запрос?
Я задумываюсь: если сделать запрос, мы должны придумать причину. Хорошо. Если даже мы соврем, то не сделаем ли себе медвежью услугу, посадив ее в Карцер? А еще не стоит забывать, что в Сенате Стивен Морган, который отлично подстраховывает брата.
— У Реджины есть идея.
Я поднимаю глаза на Валльде, отрываясь от гипнотического взгляда фотографии одной из девушек. Реджина Хелмак — одна из старых прожжённых Инквизиторов. Я за пару часов испытала к ней разные чувства, но сейчас я понимаю одно — она гений и я повержена ею. Как меня учил Николас, с лучшими не стоит воевать, их стоит слушать и учиться у них.
— И что за идея?
— Вы знаете, что у Стефана Клаусснера есть сестра?
— Конечно. Лаура Клаусснер. Начинала в итальянском клане Купра, затем перешла в независимые. Я читала досье.
Я делаю вид, что информацию знаю из документов, хотя знакома с этой женщиной не понаслышке. Она из тех, кто имеет власть, как в Инициированном, так и в простом мире. Таких людей единицы, но они есть, и поймать их за руку практически невозможно. Да и не надо. Потому что, после бурной молодости, они успокаиваются и уходят в подполье, теряются среди смертных, и иногда с ними происходят выгодные сделки у Инквизиции для Сената. Однажды я столкнулась по одному делу с Лаурой Клаусснер. Легко, изящно и непринужденно она ушла от костра, выдав с головой другую крупную рыбу. После этого Лаура больше не попадалась. Было это около десяти лет назад…
Когда в Инквизиции стал проявлять себя некий Стефан Клаусснер, выбившийся в ряды лучших за пару лет, меня заинтересовало — связан он как-то с Лаурой или нет. Оказалось, что брат. Была не удивлена. Такое часто случается.