— Ритуал как-то должен помочь Иде вернуть крылья. Я думаю, что должен.
— Нам нужно действовать! Спасать их! Немедленно!
— Не суетись. Бессмысленно идти в ателье ночью. Бессмысленно и опасно. Новолуние случится через несколько дней. Время у нас есть.
— Свят, свят! Спаси-сохрани! — истово перекрестилась Нина Филипповна. — Какое там немедленно, Дея, ты что! Там и днём-то страсти творятся! А ты хочешь ночью.
— Бедные, бедные девочки! Бедная Эрика! Бедная Саша! — Дея всё не могла успокоиться. — Где вы сейчас, что с вами?
— Они в ателье. Это факт. Так что присядь и выдохни.
— Тебе хорошо говорить…
— Дея! Присядь и выдохни! — в голосе Глаши прозвучали необычные нотки, и Дея невольно послушалась, присела к столу. — Вот и умница. Заварить тебе чая? Какой из своих сборов посоветуешь? Нам нужно что-то успокоительное.
— Не надо. Чай в меня сейчас не полезет. Я лучше кофе сварю…
— Ох, страсти то какие! — Нина Филипповна, прищурившись, разглядывала лежащий на столе снимок. — У Идки на стенах похожие висели! И скалились на меня!
При упоминании фотографий Дея оживилась.
— Глаш, для чего девчонок снимали, как думаешь? Зачем все эти сложности?
— Уж точно не ради удовольствия. Могу предположить, что фотография считывает часть личности… ворует частичку фотографируемых… как-то так.
— Но для чего?
— Странный вопрос. Чтобы управлять ими, разумеется.
— Татуировки! У девчонок появились татушки, одинаковые татушки. Ветка боярышника с ягодами.
— Ну вот. А боярышник это вилино дерево, они черпают из него силу.
— В ателье венков из этого боярышника на каждой ручке понакручено, — Нина Филипповна извлекла из кармана плоский камешек с дырочкой в середине. — Вот. Гадалка, Шура моя передала. Будет нам оберегом.
— Куриный бог против вилы не поможет. — усмехнулась Глаша. — Есть гораздо более действенная защита.
— Это какая же?
— Сосновая шишка. И сосновые иголки.
— Иди ты! — вытаращилась бабка. — Обычная шишка⁇
— Нина Филипповна, следите за речью! — поморщилась Глаша и поправила чёлку. — А шишка — да, вполне надёжный оберег.
— Глаша права. — поддержала её Дея. — Из шишек делают обереги. И ручка на двери лавки «вчерашнего дня» тоже была в форме шишки!
— Заметила? Наш фотограф-любитель боится. И боится Иды. Поэтому и прикрыл лавчонку. И отгородился от нежеланного визита шишкой.
— Обычная шишка — оберег? Не смешите мои косточки! — никак не могла поверить Нина Филипповна.
— Ну, не совсем обычная. Заговоренная.
— Ишь ты. И кто сможет её заговорить? Уж не ты ли?
— Уж я ли. Я смогу. — спокойно подтвердила Глаша. — Иначе Игорь бы на меня не вышел.
— И девчонку, сестру этого Игоря, ты тоже можешь спасти?
— Боюсь, что её поздно спасать. Она пропала год назад. Время упущено.
— Но если её нет в живых, а Ида похитила Эрику и Сашу… то это значит… это значит, что тогда ритуал не сработал? — Дея в ужасе прижала пальцы к губам.
— Именно так. И Ида будет пробовать снова и снова, пока не получит желаемое. Твоя сестра в большой беде. И ее подруга тоже.
Глава 9
— Солнце уснуло и стало луною. И я засыпаю. Проснусь ли собою? — тоненький детский голос постепенно пробился сквозь забытьё, и Эрика резко распахнула глаза.
В мутном сумеречном свете плавали размытые тени, одна клякса покачивалась совсем близко, продолжала напевать:
— Солнце уснуло и стало луною. И я засыпаю… Проснусь ли собою? Проснусь ли…
— Где мы⁇ — рядом заворочалась Саша. — Что… произошло⁈
— Проснулись, проснулись! — голос оборвал пение и засмеялся.
— Проснулись! Проснулись! — заскользили по воздуху шепотки. — Скоро всё свершится! Свершится! Скорей бы! Скорей!
Эрика с усилием сморгнула, пытаясь отогнать зависшую перед глазами пелену.
Постепенно в той появились прорехи-просветы, а тени превратились в двух девочек в розовом, тех самых, что развлекали публику танцами на показе.
Одна из них приникла к Эрике, разглядывая её с жадным интересом. Присыпанные пудрой морщины глубокими бороздками расползлись по крошечному личику, парик съехал назад, являя миру пергаментную лысую кожу.
— Прочь! Отойдите! — Эрика попыталась отогнать жуткое видение. — Убирайтесь обратно в мой сон… Это был только сон… только сон?..
— Что было сном, то станет явью! — «видение» усмехнулось безгубым ртом. — А что казалось невозможным — скоро свершится!
— Проснуться! Нужно проснуться! — в голосе Саши прорезались истерические нотки. — Я проснусь и всё исчезнет! Сейчас… исчезнет… Не трогайте меня!
Захлебнувшись в словах, Саша закричала.
И это помогло Эрике окончательно прийти в себя.
К сожалению, девочка-старушка из сна никуда не исчезла, так и продолжала похлопывать в ладошки и возбужденно бормотать. Рядом притоптывала вторая карлица. Огромный кролик, их партнёр по танцам, тянул к себе за руку Сашу, а она слабо отбивалась и кричала всё громче. Издавая бессвязные восклицания, вокруг них метались существа в красных колпачках. За ними неясными силуэтами поднимались деревья, переливались золотом точечки-звезды, и яркий глаз луны завис бесстрастным оком, равнодушно поглядывая вниз.
— Чары спадают! Чары спадают! Принесите молока! Позовите юду! Им нужно выпить молока!
— Идем. Несем. Хватит вам мельтешить! — легонько скрипнули дверные петли, зашаркали шаги, и рассыпалась на кусочки луна, а деревья подёрнулись рябью, превратившись в стены унылой комнатушки.
С чириканьем разбежались по углам красные колпачки. Кролик с ворчанием отпустил Сашу, приобнял девочек-старушек и увлёк их в темноту. Обернувшись напоследок, троица шагнула сквозь стену и пропала.
Остались лишь пустая холодная комната, жесткий матрас на полу и серая крыса юда, держащая в руках поднос с двумя полными чашками. Эрика не сразу заметила за ней еще одну длинноносую и странно плоскую, будто вырезанную из бумаги особу.
— Набросьте, здесь холодно! — длинноносая швырнула в девушек смятым мягким комом. — Возьмите каждая по пледу. Давайте же, шевелитесь!
— Вы кто? По какому праву приказываете нам? — попробовала было возмутиться Эрика, но предатель-язык сразу же подвёл и поблагодарил тётку за заботу.
— Берите-берите. Пригодится. Пока нужное время подойдёт, пока обратитесь… — она запнулась, сообразив, что сболтнула лишнее, и это не укрылось от Эрики.
— Какое время? О чём вы? — Эрика медленно подбирала нужные слова, пытаясь преодолеть сопротивление языка. — Куда мы должны обратиться?
— Да так. Просто болтаю. Оговорилась. Ошиблась. То наши с юдой дела. А вам нужно сейчас молока выпить. И всё станет как раньше.
— Что значит — как раньше? Почему мы до сих пор здесь? — Эрика неуверенно приподнялась и рванула с себя тонкие кружева. — Где наши вещи? Нам нужно переодеться!
— Какие вам еще вещи нужны? — притворно удивилась серая крыса. — Самые лучшие платья для вас пошили. Так вам идут! Так вас украшают! На показе все гости на вас смотрели! Все вами восхищались!
— У меня с головой беда! — пожаловалась Саша, приглаживая кучеряшки на висках. — Я ничего не могу вспомнить!..
— И я не могу! — Эрика кивнула бледной взъерошенной подруге. — Ступор какой-то!
Неясные образы наслаивались один на другой, смешивались в голове в причудливые картинки, не позволяли сосредоточиться и отделить реальность ото сна. Паучихи-портнихи, ловко плетущие кружева для их платьев, забавный и странный танец карлиц с кавалером-кроликом, удивительные гостьи показа, похожие на фарфоровых кукол, необъяснимый восторг при их с Сашей появлении, жуткий взгляд серебряных нечеловеческих глаз Иды Фёдоровны… было ли всё это в реальности, или только привиделось ей?
Уже проснувшись, она снова увидела карлиц и кролика, и бегающие шляпки мухоморов! Значит всё-таки не привиделось? И они существуют на самом деле⁈