Сентиментальный Вальс. Чайковский
Наконец всё разрешилось. Без истерических криков, о которых я знаю понаслышке. Без выяснения отношений и сопутствующих оскорблений, унижений и тому подобных эксцессов, когда муж пришёл после очередной трёхдневной отлучки и, немного смущаясь сказал, что уходит к другой. Наоборот, после его слов на меня снизошла невероятная лёгкость, словно тяжёлый булыжник скатился с моих плеч и покатился, покатился куда-то, да так далеко... Впрочем, мне и неинтересно даже знать куда. И когда он озвучил своё решение, я явно ощутила, как выпрямляется моя спина, освобождаясь от груза. Ещё бы! Столько лет нести на себе тяжесть, спрессованную из нелюбви к нему, взаимного раздражения и неудовлетворённости от сложившейся семейной жизни, поневоле будешь клониться к земле. В случившемся я никого не виню. Мне давно надо было проявить инициативу, смелость в конце концов. Да всегда найдётся какое-то «Но». И у меня таких оправданий собственных неудач собралось множество. Первое из них и, наверное, основное - это то, что родители выбрали для меня не то имя. А как говорится, «какое название присвоишь кораблю, так он и поплывёт». Пословица, конечно, пословицей. Но она действует не только как речевое украшение и убеждение, но и несёт в себе определённый смысл. Поэтому, прежде чем дать название кораблю, сначала необходимо определиться с маршрутом. И немаловажный фактор какая рядом с тобой будет команда. А то, возможно, лучше и в море не выходить. Мои родители, тридцать четыре года назад, не разбираясь долго в значениях имён и не думая о пословицах, назвали свою новорождённую дочь Алевтиной. Оно им просто понравилось. Показалось основательным и красивым. Правда, родилась я недоношенной, маленькой, если не сказать малюсенькой, слабенькой и болезненной. И поэтому все без исключения звали меня просто и коротко Аля. Ни у кого не поворачивался язык называть это крошечное создание таким солидным именем. Только для нашего соседского мальчишки Пашки я всегда была Лялькой. Почему Лялька? А я не противилась. Кстати, моё имя произошло по некоторым версиям от мужского имени Валентин, что значит сильный, здоровый. Такие же качества приписывают и имени Алевтина, это я вычитала в одних источниках. В других - оно несёт в себе угрожающее значение: отражать, отбивать, отнять, отрезать. Когда я прочла об этом, то долго не могла успокоиться. Почему,? Почему я совершенно полная противоположность своему имени? Почему мне не досталась хотя бы половина его силы, хотя бы треть? На самом деле я слабая. Я не могу противостоять злу. А что значит отражать, отбивать, отнять, отрезать? Это всё должна была делать я! А по жизни эти чудовищные действия производят со мной. Зачем, зачем меня назвали таким сильным именем, если оно не соответствует моим физическим и моральным потребностям? Для того, чтобы я постоянно сомневалась в себе? Когда папа был жив, сам постоянно называл меня то прекрасной розочкой, то чудесной лилией. Вот так и назвали бы соответственно виду. Назвали бы меня, Розой или Лилией, Маргаритой, в крайнем случае, тогда жизнь моя была бы, возможно, похожа, на цветущий розарий. А сейчас даже на маленькую клумбу не тянет. Так что моё имя не соответствовало внутреннему содержанию. А значит, мой корабль под названием «Жизнь» плыл не туда и тем более не с тем, с кем надо. Ещё одно препятствие к семейному счастью, тоже касается имени. Только не в моего. Дело всё в Пашке. Не в этом, который делает мне предновогодний подарок, собирая свои вещи и улепётывая к другой, которая сейчас бегает вокруг машины, чтобы не окоченеть, нервно поглядывая на наши окна на первом этаже. А в Павлике, который жил в нашей хрущёвке этажём выше. После окончания школы, его родители продали квартиру и укатили в Москву. Паше надо было учиться в институте, которого в нашем городе не наблюдалось, впрочем, как и других. Пашка, Пашка, где ты сейчас, как сложилась твоя жизнь? Надеюсь, не так как моя. Я стала несчастной по дурости. Если бы не мои родители, я бы так и не вышла замуж. Потому что любила одного тебя. Столько лет прошло. Я то была в него влюблена, а он? Он был на три года старше меня. Чего уж там теперь вспоминать. Наверняка, у него в Москве жена, дети. И делать ему в нашем захолустье совсем нечего. Как бы я себя не успокаивала, образ Павла всегда преследовал меня. Я жила счастливыми воспоминаниями. Тогда мы вместе посещали открывшуюся в нашем городке студию бальных танцев. Он посещал студию по настоянию своей мамы, которая и обучала нас вальсам, румбам, отвлекая сына от занятий каратэ и бокса. А я пришла в студию сама, хитро рассчитав, что бальные танцы посещали только девочки, мальчишки стеснялись. Им были ближе другие забавы, а Паша был партнёром сразу для всех девчонок. Все становились с ним в пару по очереди. И когда Павел подходил ко мне, я трепетала, как лист на ветке и лицо моё становилось бардовым от смущения. Муж всё что-то искал, складывая вещи в большой дорожный чемодан. Попутно задавал вопросы, на которые я отвечала невпопад, потому что впала в какую-то сладостную нирвану. Такое случается, когда ты ждёшь исхода важного вопроса, знаешь, что оно обязательно свершится, только мешают обстоятельства, а потом вдруг всё разрешается быстро и безболезненно. Без всяких сомнений, оскорблений, выяснений, делений и ещё разных долгих и неприятных мгновений. – Чудесный вечер, осталось несколько часов до праздника, – извиняясь, сказал Павел, рассчитывая на мой ответ и продолжение разговора, но я молчала, тогда он продолжил, – после праздников сходим в ЗАГС? – Зачем? – испуганно спросила я, но вскоре с улыбкой ответила, – да, конечно! – Ты, действительно с прибабахом, – с удивлением глядя на меня, охарактеризовал он моё состояние, – дурочка, что ещё сказать? От неё муж уходит, а она никаких мер не принимает. Мои глаза сияли радостью, от того что Новый год начнётся для меня, с новой страницы жизни. – Паша, обещаю, после встречи Нового года приму все меры по улучшению собственной жизни. Почему-то мои слова обидели Павла, – ты никогда не любила меня, – сказал он, опустив голову. Что я должна была сказать? Что вышла за него замуж только потому, что он носит имя моего любимого человека? Вот оно, ещё одно обстоятельство не сложившихся наших с мужем счастливых отношений. И в этом полностью моя вина. Сознаюсь и каюсь. Ну, греет твоё сердце имя любимого мужчины и ладно. Зачем же замуж надо было выходить? А всё родители со своими переживаниями и рассказами-страшилками о старых девах и всякой другой чуши. Хороший мальчик их добрых знакомых. Хороший, но не любимый. Не любила в нём всё, кроме имени. Я давно догадывалась, что у мужа кто-то появился. Когда я рассказала о своих подозрениях подруге Светлане, мы с ней работаем в одном отделе на нашем единственном затухающем комбинате, она удивилась моему спокойному отношению к случившемуся. Тогда Света "обласкала" меня нежно, но конкретно, назвав дурой и объяснила, что во мне живёт не любовь к тому Паше, а память о первой детской привязанности, которую любовью назвать никак нельзя. А чтобы появилась другая зрелая настоящая любовь, надо ходить на всякие мероприятия, общаться, знакомиться, флиртовать в конце концов. – Ты же не Ассоль, а всё ждёшь своего капитана Грея. Он уже галопом по Европам, а ты вся в мечтах. Может правда, как говорит Света, несчастливая я по своей глупости. Да и с чего мне быть счастливой. Родители умерли. Мало того, что рано, хотя, когда смерть приходит вовремя. Да ещё почти вместе. Сначала ушёл папа, следом за ним мама, оставив меня одну, с нелюбимым мужем. С дачей, которую надо срочно ремонтировать, а мне не то что ремонтировать, но и ездить туда не хочется. Одной что мне там делать? А Паша, который муж, отнекивался, выходные у него всегда были заняты дополнительной работой. Но я понимала какой работой. Когда за Павлом закрылась дверь, я не стала радостно звонить Свете, чтобы услышать её мнение о моих последних событиях. Приготовив крепкий кофе, стоя у окна, я баловала себя любимым напитком, наслаждаясь его ароматом, и любовалась чудесным снежным пейзажем. Хорошо, что конец декабря оказался снежным. Раньше, в детстве, мы выбегали после боя курантов на улицу и с соседскими детьми и их родителями запускали петарды, бросались снежками, лепили снеговиков. А заводилой наших шалостей всегда был Павлик. Так с приятными воспоминаниями, я стала разбирать разные вкусности, рассчитывая встретить Новый год одна, свободной и счастливой. Правда могла бы объединиться с любимым коллективом, который новогоднюю ночь будет встречать в офисе. Корпоратив устраивает новый директор комбината. Его к нам прислали совсем недавно. Высокий, непонятного возраста дядечка с бородой и усами. В мешковатом свободном свитере, он совсем не походил на директора перспективного когда-то, но всё ещё большого комбината. Мне пришлось его видеть один лишь раз, когда он вбежал в наш офис знакомиться и, так как я оказалась ближе всех к нему, протянул свою ладонь-лопату и так стиснул мою ладонь в рукопожатии, что я вскрикнула, а он даже не извинился. Поэтому участвовать в этом мероприятии, которое собрали по его инициативе, мне совсем не хотелось. – Молодёжь будет много пить, горланить современные песни с бессмысленными текстами, танцевать под ненормальную музыку дёрганные дурацкие танцы, – говорила я Свете, которая звонила мне,