Вот как оно, скорее всего, было. Люки замкнуты наглухо. Экипаж этого ʺстрайкераʺ не сгорел. Скорее всего, водитель успел притормозить, попытался завернуть, когда вокруг бушевал огонь. Поворот колес явно свидетельствовал об этом. Но взрыв аэрозоли, огненный шар, вздымающийся над лесом, всосал воздух, временно создав вакуум. Поначалу заглох двигатель, а потом пришли те несколько секунд, в течение которых у закрытых в коробке БТРа от декомпрессии лопались глазные яблоки, забрызгивая изнутри стекла перископов и мониторы командных пультов, когда вскипали легкие. Беззвучный крик в не проводящей звуков пустоте.
Когда Фродо проходил мимо выкрашенного оливковой краской борта со сделанной по шаблону надписью, он чувствовал ледяную дрожь, спускающуюся вдоль позвоночника. Что-то было в этой стоящей посреди дороги машине, нечто такое, что он выразительно чувствовал, будто нацеленный в спину взгляд. Плененный в металлической коробке безголосый вопль. Низушок прибавил шагу, невольно прислушиваясь, боясь повернуться, чтобы не увидеть… Чего? Трудно сказать.
Он знал, что все это глупости. Они мертвы уже пару лет. Торчат там, внутри, высохшие и мумифицированные, в своих новеньких комбинезонах из вечного номекса, которого не способны тронуть ни время, ни бактерии. И они будут торчать там, пока туша ледника не раздавит всего, пока не спрессует и не перемелет. Никто не вскроет люк, не глянет пустыми глазницами, не помашет, предупреждая, высохшим костлявым пальцем.
Тем не менее, он машинально прибавил скорости, все еще чувствуя, как встают дыбом волосы на загривке, как безголосый, замкнутый под броней крик… Угрожает?
Призывает?
Его, чужака в мертвом, наполненном пеплом лесу.
Стучат сапоги по асфальту, снежные хлопья кружат перед самым лицом. Превращается в капли пар дыхания, столь громкого в пронзительной тишине.
Делаются тише голоса под крышкой черепа. Они уже не звучат будто угроза, скорее, словно предостережение. Будто плачущий радиосигнал из первой серии ʺЧужогоʺ. Фродо остановился, тяжело дыша, опустился на колени. С сухой травы собрал горсть не растаявшего пока снега, втер его в лицо, оставляя на нем грязные потеки. Мотнул головой.
С ума сходишь, придурок, подумал со злостью. От страха глупеешь. Собрав всю волю в кулак, он приказал себе поглядеть на стоящий БТР. Мертвый и тихий, с поднятым стволом пушечки, все еще грозящей врагам, которые давно уже улетели.
На ноги он поднимался медленно, ругаясь себе под нос. Оттирал мокрые ладони о штаны, обещая себе взять себя в руки, двинуться дальше, беречься настоящих, а не выдуманных опасностей. Еще раз глянул на бронетранспортер.
- Долбаные янки, - буркнул он, переводя буквально выписанную на борту надпись. - Долбаные янки! - повторил громко, опасаясь того, что сейчас взорвется истеричным смехом. Голоса, курва, голоса. Голоса и откровения… Возможно, еще…
Осторожно! Вспыхнул в голове окрик. Еще до того, как увидел отскочившую рикошетом об асфальт пулю, еще до того, как до него добрался грохот выстрела, Фродо уже вскидывал карабин, уже поворачивался, одновременно падая по направлению канавы. Слишком медленно. Следующая пуля попала чуть повыше щиколотки, нога подломилась. Низушок скатился по краю придорожного рва, не выпуская оружия из рук. Следующая очередь пошла верхом; Фродо слышал стук пуль, громкие шлепки, когда пули вонзались в стволы деревьев по другую сторону шоссе. Но сам он еще не чувствовал боли, только онемение, от щиколотки и до самого колена. Ему казалось, будто нога стала чем-то чужим, мертвым, бесчувственным бременем, непонятно зачем прицепленным к остальному телу. И до сих пор звучал в голове предупредительный окрик. Осторожно. А точнее: look out – Берегись!
Тишина. Уже проходил первый шок, Фродо даже отважился поглядеть на ногу, на выкрученную ступню. Многого не увидел: немного крови с размазанной грязью. Попытался пошевелить ступней, потом только пальцами. И даже не почувствовал, что пытался.
Сейчас он начал размышлять на удивление четко. Куда-то делся сопровождавший с самого начала страх. Страх, существование которого коротышка осознал только лишь сейчас, когда тот исчез.
- Ну, приятель, на сей раз уже по-настоящему хреново, - буркнул Фродо вполголоса. Он сунул руку за пазуху, коснулся небольшого, плоского пакета. И оскалился в злорадной усмешке. А не будет вам перекуса, подумал. Разве что любите фарш…