За спиной Камиллы скрипнула дверь, она обернулась и увидела робко переступившую через порог Нелли с подносом в руках. Нелли пребывала в явном замешательстве и опасливо поглядывала на сокола. Догадавшись, чего она боится, Камилла заставила Цезаря вернуться в клетку.
– Я принесла немного еды, ведь вы с утра ничего не ели. Мне сказали, что сегодня нам с вами придется спать в одной комнате. Клянусь вам, мэм, я тут ни при чем! Но если вас смущает такое соседство, вам придется самой поговорить с начальником станции.
В голосе Нелли слышался вызов: ей уже до смерти надоело, что к ней все относятся, как к прокаженной. Да, ей пришлось зарабатывать себе на хлеб, распевая песенки и подавая напитки в «Золотом самородке». Но это вовсе не означало, что она менее порядочная, чем, к примеру, стоявшая перед ней знатная леди!
Но женщина в черном сделала вид, будто никакого вызова не прозвучало. Коротким решительным движением она сняла шляпку и бросила ее на ближайшую кровать.
– Спасибо вам за ужин. Я предпочитаю спать у окна, если вы не против.
Нелли смотрела на молодую женщину в изумленном молчании: что-то смутно знакомое чудилось ей в ее облике… Как бы то ни было, женщина поразила Нелли своей красотой. Глаза у нее были ярко-синие и сверкали, как сапфиры. Черные, как ночь, волосы были стянуты узлом на затылке.
Когда незнакомка села на кровать, Нелли поставила ей на колени поднос с едой.
– Увы, это всего лишь бобы с беконом, к тому же не слишком вкусные, – сказала она, внимательно изучая исподтишка лицо молодой женщины и пытаясь вспомнить, где видела его раньше.
– Вы меня не помните, правда, Нелли? – с ласковой улыбкой спросила Камилла. – Неужели я так сильно изменилась за пять лет?
Не веря собственным глазам, Нелли стала вглядываться в прелестное личико.
– Камилла… Боже правый, да ведь вы – Камилла Монтес, верно?
– Совершенно верно, Нелли. А почему вас это удивляет?
– Сперва мне показалось, что я увидела привидение. Ходили слухи, что вас нет в живых!
Камилла нахмурилась. Откуда могли взяться подобные слухи? Неужели отец никому не рассказывал, где она и что с ней? Бросив короткий пристальный взгляд на Нелли, Камилла удивилась тому, как она постарела за прошедшие несколько лет. В ее памяти сохранилась красивая женщина с длинными рыжими волосами и зелеными глазами. Но сейчас от былой красоты не осталось и следа: черты лица заострились, умудренные житейским опытом глаза смотрели устало.
Камилла и Нелли никогда не были близко знакомы – отчасти из-за разницы в возрасте, отчасти из-за того, что Камилла была дочерью хозяина ранчо. А владельцы богатых ранчо никогда не жаловали бедных фермеров-одиночек – таких, как отец Нелли.
– Как видите, я все еще жива, Нелли, и чувствую себя довольно бодро, – усмехнулась Камилла. – Все эти годы я прожила в Новом Орлеане.
Нелли тяжело опустилась на кровать.
– А знаете, странная все-таки штука жизнь! Я всегда думала, что вы выйдете замуж за Хантера Кингстона. Мало кто знал, что вы с Хантером влюблены друг в друга, но меня-то не проведешь!
Глаза Камиллы сверкнули.
– А я помню, что у вас был чудный голос, вы даже хотели уехать в Сан-Франциско и петь в опере. Похоже, мы обе так и не достигли намеченной цели…
– Да, мечты не всегда сбываются. Когда моих папашу с мамашей Бог прибрал, мне стало не под силу одной управляться на ферме, а на руках остались трое младших братьев. Так что, когда мистер Гриффин предложил мне работу в своем салуне, я согласилась не раздумывая: как иначе можно было накормить все голодные рты? Конечно, почтенные жители Сан-Рафаэля меня осуждали за то, каким способом я добываю себе пропитание. Да только другого способа мне ни разу никто не предложил!
– Мне очень жаль, Нелли. Вижу, жизнь у вас была не сахар.
Нелли гордо вскинула голову, и снова в ее голосе послышался вызов:
– Да, мне пришлось несладко. У меня ведь не было богатого папаши, как у вас, чтоб на него можно было опереться! Все, что у меня было, – так это более или менее приличный голос да хорошая фигура. Я делала, что могла, лишь бы выжить: пела песни и разносила выпивку. Но если вы подумали… Больше я ничего не делала! И я не позволю вам меня осуждать!
– Прежде всего, я никогда не вмешиваюсь в чужую жизнь: считаю, что меня это не касается. А во-вторых – я никогда и ни за что не стала бы вас осуждать, Нелли. Я тоже кое-что пережила, и у меня нет ни времени, ни охоты учить других уму-разуму.
Нелли потупилась.
– Простите меня, Камилла. Но я так устала от того, что со мной не желают знаться… А зачем же вы вернулись? И почему вы в черном?
Камилла отставила поднос, к которому так и не притронулась, встала и опять подошла к окну. Солнце садилось за дальним холмом, откуда-то доносился протяжный вой койота.
– Причина моего возвращения и причина, по которой я ношу траур, – одна и та же: мой отец умер!
Нелли прикрыла рот ладонью.
– О, нет, только не мистер Монтес! Он один здесь был со мною вежлив. Дважды одалживал мне денег, когда я нуждалась, и ничего не требовал взамен. Всем остальным было наплевать, даже если бы я с моими братьями стала подыхать с голоду. Никто бы пальцем не шевельнул, чтобы нам помочь! Ваш отец был благородным человеком, Камилла. Мне горько слышать, что его уже нет…
– Странно, что вы ничего не знали о его смерти, Нелли. Он ведь умер уже три месяца назад.
– Ничего тут странного нет: я весь последний год прожила в Ногалесе. Думала: вот уеду из Сан-Рафаэля и начну новую жизнь. Но оказалось, что моя репутация меня опередила. Даже братья мои со мной знаться не хотят. Как выяснилось, им тоже не по душе тот способ, которым я зарабатывала деньги, чтобы избавить их от голодной смерти… Похоже, придется мне опять вернуться в «Золотой самородок» и торчать там, пока совсем не постарею. Тогда они вышвырнут меня вон…
– А я-то надеялась, что вы сможете мне рассказать, как умер мой отец.
– Нет, я впервые об этом слышу. Но если мистер Монтес вот уже три месяца как умер, почему же вы возвращаетесь домой только теперь?
– Меня известил о его смерти Сантос Рамирес, старший вакеро моего отца. Но письмо дошло только месяц назад. О подробностях он не упоминал, просто написал, что мне надо как можно скорее вернуться домой, потому что Валье дель Корасон переживает не лучшие времена.
– Вам повезло, что у вас есть такой верный человек, как Сантос. Если память меня не подводит, вся его семья трудится на вашем ранчо?
– Да, все верно. Его жена Марианна была у нас экономкой, а сыновья работали на выпасе.
Нелли пожала плечами.
– Мне очень жаль, что ваш отец умер, но я не сомневаюсь, что у вас все будет хорошо. У кого есть деньги, у того есть все.
– Не думаю, что за деньги можно купить счастье, Нелли… Кроме того, мой отец если и был богат, то когда-то в прошлом. Уже при мне дела у него шли не так уж хорошо, а Сантос написал мне, что за последние пять лет хозяйство пришло в запустение. И еще он упомянул в своем письме, что мой отец утратил волю к жизни…
– Мне жаль это слышать. Сегин Монтес был хорошим человеком, настоящим джентльменом. Да, кстати, а где же ваш муж? Где мистер Кастельо?
Камилла отвела взгляд.
– Я вдова.
– Простите. Вижу, что и вам несладко пришлось… И все равно не надо отчаиваться. Милая, да будь у меня такая внешность и такое ранчо, как Валье дель Корасон, я бы не стала беспокоиться о будущем… И потом – очень может быть, что Хантер Кингстон на вас женится. Вот вам крест, он до сих пор вас не забыл! Я всегда была уверена, что он так и не женился, потому что вспоминал о вас. Интересно, поверил ли он слухам о вашей смерти?
– Меня не интересует, во что он верит!
– И напрасно. Будь у меня такая возможность, уж я бы не упустила Хантера! Не знаю женщины, которая не отдала бы все на свете, лишь бы ему понравиться. Мало того, что он сказочно богат, второго такого красавца во всем Техасе не сыскать.