- Пусть на то, чтобы победить по количеству голосов, понадобится больше времени, чем на то, чтобы расстрелять всех недовольных, но в конечном счёте, их же собственное правительство всучит нам в руки власть. При одном условии. Неприемлема любая религиозная, племенная и клановая вражда внутри Лиги. Мы одна организация с едиными целями! Иначе все впустую.
- Хочешь, я тебя всерьез ужасну, - Макс запнулся, - или так неправильно говорить? А, без разницы. Нагоню жути. Ты знаешь кто такие отшельники?
- Слышал, - настороженно отозвался Стен. - Гадатели в Храмах давно и прочно числящиеся в злостных еретиках. Предопределенности нет. Будущее нельзя предсказать с гарантией. Человек свободен в выборе и не обязан следовать чьим-то пророчествам. Разве иначе возможен суд на том свете?
- Ну, в горах к ним всегда уважительно относились. У нас такой у деревни не первый год проживает. Совсем, - он постучал по голове, - долбанутый. Но если скажет что - так и есть. Я спросил.
- О чем? - не понял Шаманов.
- О тебе.
- Лучше замолчи, - с угрозой в голосе приказал Стен.
- Он обещал, - невозмутимо сообщил Геллер, - ты выступишь на первом заседании Правительства свободного острова. Так и сказал, первый раз в жизни услышав имя и фамилию.
- Когда?!
Макс пожал плечами.
- Мрак его знает. Он никогда не говорит больше, чем сказал. Я и настаивать на подробностях не пытался. Просто пошлет в Холод крайне красочно. Он у нас большой сквернослов.
- Судьбу можно сломать, - после долго молчания сказал Стен. - Я-то знаю. Не вздумай об этом рассказывать.
Геллер согласно кивнул. О личных предсказаниях вообще не положено распространяться. А уж подобные пророчества чреваты серьезными неприятностями, но сказать требовалось. Такие вещи хороший стимул. И подкреплять дополнительно откровением: 'Переступит через друга и кровь', не стоит. Это лучше держать при себе. Ха, - дошло до него с запозданием, Шаманов точно знает - можно сломать судьбу. Интересно проговорился.
- Так, - вспомнил Шаманов, - вернемся к нашему барану, то есть Тарану. Слушай внимательно и если ему не понравится предложение, можешь развернуться и уйти. Компромисса, - он глянул на Макса и, получив в подтверждение кивок, все предельно ясно и в очередной раз подумал, не прост Геллер, - не состоится. Либо соглашается, либо обойдется без квалифицированной помощи старых друзей.
- Я весь внимание.
- На Тополиной Аллее дом 42. Это доходное здание, там с номерами квартир бардак. И с жильцами тоже. Найдешь почтового чиновника Суинни... Он прищелкнул пальцами, вспоминая фамилию, - Новикова. Лучше спроси Ловкача. Такой низенький с красными щечками и бакенбардами из прошлого века, совсем не старый благообразный жулик.
Макс слушал со все нарастающим недоумением. Какое отношение могла иметь силовая акция с убийством к неизвестному дядечке. Перебивать не стал. Если уж Стен объясняет, требуется принять к сведению. Уточнить без сложностей легко и потом.
- Скажешь, пришел от меня. Предложишь изложить подробно. Во-первых, очень внимательно разберешься, чтобы не смотреться идиотом при беседе с Пастуховым. Потому что, во-вторых, возьмешь его на встречу в качестве финансового директора будущего совместного предприятия. Поставленный нашими усилиями на высокую ступеньку просто обязан нам со всех доходов треть отдавать!
- Не слишком? - поперхнувшись, удивился Геллер.
- Нормально. Надоело вечное безденежье. Пусть расстарается. Он получит чужими руками трон, а мы неконтролируемый источник дохода. Тем более идейка гениальная, а в загашнике еще кой чего имеется.
- Так о чем речь?!
- О целиком и полностью незаконном способе получения крупных денег. Система безотказная и ни с какого бока не должна быть связана с Лигой. Очень удачно Пастухов подвернулся. Тебе все объяснит Ловкач, - заверил Шаманов. - Ступай. И помалкивай, в будущем, о наших договоренностях с Тараном. Даже среди своих, - сказал в спину.
- Ты так уверен, что он согласится? - обернувшись, спросил Макс озадачено. - Треть - это слишком.
- Если не оценит идею и наши услуги по достоинству, пусть больше о себе не напоминает.
Если и был Ловкач некогда почтовым чиновником, как он себя обычно величал, точного адреса своей работы и сроки он ни разу не обнародовал. А встретил его Шаманов во времена розовой молодости. После чего навеки зарекся играть в карты с незнакомыми типами, оставшись без сантима и исключительно героическим усилием воли, отказался отыгрываться. Общение тем не менее продолжалась и тот ему кое на что глаза открыл. А конкретно, как обманывать ближнего и дальнего своего. Данную науку в университетах не преподают, а иногда не помешает.