611 по Корт-Стрит был когда-то особняком. В вестибюле я нашел почтовый ящик с именем Тайнера, нажал кнопку под ним и стал ждать.
— Кто там? — резко прозвучал из-за решетки над ящиком мужской голос.
Я сказал, кто я и что мне надо. Секунду спустя прозвенел звонок за дверью; я прошел на лестницу, спустился в цокольный этаж и направился к последней двери.
Стоявший на пороге человек знаком пригласил меня войти и указал на ближайший из двух старинных потертых стульев, стоявших напротив такой же старинной потертой кушетки.
— Садитесь вот на этот, — сказал он. — На том пружины уже отжили свой век. — Ему было слегка за тридцать; чересчур напомаженные густые черные волосы, подернутые пеленой карие глаза под почти сплошной линией бровей и небольшой, слегка скошенный влево нос. Он сел на кушетку, вытянул вперед ноги и выжидательно взглянул на меня.
— Насколько мне известно, вы знаете человека по имени Коди Марден, — сказал я.
— Верно.
— Ваш близкий друг?
— Я бы так не сказал. Мы знакомы, и время от времени наши пути пересекались.
— Давно вы его видели?
— Несколько месяцев назад. По меньшей мере, пять или шесть. — Он выждал. — А теперь разрешите мне задать вам вопрос. Что все это значит?
— Марден мертв, — сказал я. — Убит.
Его глаза вызывающе сощурились.
— Так, — протянул он. — Тогда почему вы сразу этого не сказали? Зачем надо было крутить?
— Успокойтесь, мистер Тайнер, — сказал я. — Расследуется убийство. Это значит, что я буду задавать вопросы — вам и, может быть, еще сотне людей. А как полицейский их задает — это уже его дело. Вы сейчас сказали, что не видели Мардена пять или шесть месяцев. В течение этого времени вы слышали о нем?
Он выдержал паузу, давая понять, что мне не удастся надавить на него.
— Я слышал его самого. Сегодня. Он позвонил мне из аэропорта имени Кеннеди. Телефон как раз звонил, когда я вернулся с работы, примерно без четверти шесть.
— Что он сказал?
— Не много. Сказал, что только что приехал и должен немедленно меня увидеть. Я спросил его, по какому поводу, а он ответил, что не может сказать по телефону. Он показался мне очень возбужденным. То ли испуганным, то ли взволнованным. Он сказал, что сейчас же приедет, потом повесил трубку, даже не попрощавшись.
— Никаких намеков на какие-нибудь неприятности?
— Ничего больше, кроме того, что он казался взволнованным, может быть, напуганным.
— Я знаю, вы с Марденом работали на одну фирму.
— Он служил там несколько месяцев, примерно год назад, но потом его уволили. «Братья Клэри». Оптовые поставки парфюмерии. Я все еще у них.
— Я недавно беседовал с Ледой Уоллес. Она…
— С Ледой? Так это она вывела вас на меня!
— Она заявила, что у Коди была стычка с человеком, на которого, по его словам, он работал. Это мог быть кто-нибудь из «Братьев Клэри»?
— Сомневаюсь. Я бы знал об этом. Я думаю, она имела в виду Арчера Хилла. Коди на него тоже какое-то время работал. Я слышал, что Коди и Арчер поскандалили, но не знал, что дело дошло до драки.
— Арчер Хилл — он средних лет, коренастый?
— Да. Я, правда, только разговаривал с ним. — Он наклонился вперед. — Скажите мне кое-что, Селби. Леда Уоллес пыталась подкинуть вам идейку, что я мог быть замешан в истории с Коди?
— Нет.
— Не пыталась? Я удивлен. А говоря о драке, она не поведала вам о прелестной потасовке, которую затеяла с другой девчонкой из-за Коди? Она отправила малышку прямиком в больницу.
— Она не упоминала об этом. Как звали ту, другую, девушку?
— Не знаю. Я никогда не видел ее раньше, и Коди сказал, что тоже. Просто Леда заметила, что та строит ему глазки — и пришлось вызывать скорую. Да, она с норовом, эта Леда. Мне бы следовало знать — ведь раньше она встречалась со мной.
— Пока не появился Коди?
— Можно сказать и так. По правде говоря, он оказал мне услугу. Девица с таким темпераментом, да с силой, как у нее… Девушки и так доставляют достаточно неприятностей, даже и без развитой мускулатуры. А эта настоящая бомба в женском обличье, уж поверьте. Как я уже сказал, мне оказали услугу, отбив ее у меня.
— Очень интересно.
— Это она очень интересная девушка. Только не надо забывать пододеть бронежилет.
— Когда Марден уезжал, в тот момент у него не было неприятностей? Неприятностей, которые могли бы дожидаться его?
— Я прокручивал все это в голове. Единственное, что я смог припомнить, это его реакцию, когда ему однажды позвонил какой-то Эдди. Я не знаю фамилию этого Эдди, но звонок раздался ночью, около двух. Коди жил несколько дней у меня, пока подыскивал себе новую квартиру. Я взял трубку, и этот парень заявил, что хочет поговорить с Коди. У него был один из тех ледяных голосов, от которых мороз по коже. Так вот, Коди сказал «алло» и больше не проронил ни слова. Только сидел и бледнел. Раз он попытался что-то вставить, но только промычал какую-то невнятицу. Я не вру; парень был так напуган, что едва удерживал в руках трубку. А как только положил ее, то заметался как сумасшедший, собирая вещи. Я спросил его, что случилось, но он только сказал, что ему надо срочно сматываться, и что позвонит мне на следующий день. Но он не позвонил. Больше я парня не видел.
Над нами внезапно раздались тяжелые шаги, и несколько секунд спустя потолок, казалось, завибрировал от нарастающего рокота басовой струны.
— Здорово же эти басы проходят сквозь стены, — с кислой миной сказал Тайнер. — Этот приятель там наверху включает вертушку, как только приходит домой. Я бы съехал, если бы не мой круг.
— Круг?
— Гончарный круг, — пояснил он. — Он вон там, под брезентом. Квартира в цокольном этаже, наверно, единственное место, где разрешат его держать.
Я взглянул в ту сторону, куда он показывал. Круг находился у двери, ведущей в зал. Я не мог его видеть, когда вошел, а сидел я спиной к нему. На полу возле него стояли две большие квадратные банки, одна с надписью «Пластилин», другая — «Белая глина», и два больших, размером с чемодан, куска глины разнообразных оттенков — от серого до мраморно-черного.
— Хобби, — сказал Тайнер. — Помогает мне иногда расслабиться.
Я кивнул, поднялся и направился к двери.
— Я думаю, это пока все, мистер Тайнер, — сказал я. — Спасибо за помощь.
Я приоткрыл дверь, затем обернулся и наклонился, чтобы получше рассмотреть глину (цвета мрамора). Когда я снова шагнул к двери, я едва не столкнулся с Тайнером, стоявшим позади меня. В его глазах был вызов.
— В чем дело? — дрогнувшим голосом спросил он.
— Ни в чем, — ответил я в удивлении. — А что, собственно говоря, случилось?
Какое-то мгновение его лицо было по-прежнему напряжено, затем он рассмеялся и направился к кушетке.
— Наверное, это нервы, — сказал он. — Все это насчет Коди… — Он, извиняясь, пожал плечами. — Крутаните-ка колесо, если желаете, Селби. Не стесняйтесь. Поставьте немного за своих друзей и знакомых.
— Еще раз спасибо, — сказал я, открывая дверь. — Как-нибудь в другой раз.
Поднимаясь по лестнице, я размышлял о странной реакции Тайнера на интерес, проявленный мной к его глине. Но это продолжалось недолго. Может, как он и сказал, это нервы. А может, у него, как у любого другого, были свои причуды.