Стена не откусила ему руку.
* * *
Конан выглянул в коридор. Его с неудовольствием и враждебностью встретили несколько огромных крыс. Таких крыс киммериец прежде не видел. Они были размерами с котов и черные, как сама тьма.
Крысы громко заверещали и бросились на Конанa. Одна из крыс прыгнула и попала под меч варвара. Голова ее отлетела к правой стене, туловище со все еще извивающимся хвостом — к левой. Другие остановились. Конан увидел, что на самой крупной из них есть ошейник. Он был такого же черного цвета, и поэтому раньше Конан его не заметил.
Крыса с ошейником пискнула как-то по-особому, и остальные понеслись по коридору прочь. Конан задумчиво проводил их взглядом. Крыса с ошейником тоже повернулась и двинулась за сородичами с царственным достоинством.
— Эй, да тут крысы! — с удивлением проговорил юный голос и Конан увидел голову человека, выглядывающую из-за угла.
Вслед за головой появилась рука с мечом. Человек в одежде телохранителя Ариниы прыгнул на крысу с ошейником, зарычав при этом, точно пес…
Крыса метнулась в сторону с отчаянным писком, мигом позабыв о достоинстве.
Меч молодого человека ударился о камень, брызнувший искрами. Крыса скрылась. Человек поднял мутный взгляд и уставился на Конана, который, предвидя, что произойдет в ближайшее время, уже мчался с занесенным мечом.
Предвидение Конана сбылось.
— Чужак! — завопил телохранитель, но своего меча поднять не успел.
Конан нанес удар, достойный атакующего тигра. Молодой воин лишился губ и носа. Кричать он больше не мог. Он булькнул и повалился на камень. Рука его сжалась на рукояти меча. Он приподнял его и попытался ткнуть в ногу киммерийца.
Нога не стала дожидаться удара. Она проделала короткий путь и въехала в развороченное лицо телохранителя. Он затих.
Конан взглянул на лестницу, с которой появился молодой воин. Высокие, стертые ступеньки уходили вверх, во тьму.
Тьма внезапно озарилась неверным светом.
— Ты что?… — спросил другой телохранитель, спускаясь по лестнице.
Он не мог толком рассмотреть лицо человека внизу. Но что-то показалось ему подозрительным, и он остановился на середине лестницы.
— Это ты, Пекусилис? — спросил телохранитель. — Эй, не молчи!
За спиной Конана запищали крысы. Конан вынул нож.
Телохранитель осторожно спустился еще на одну ступеньку. Он хотел снова что-то сказать и даже произнес первый звук, но нож в горле помешал ему полностью выразить мысль.
Конан взбежал по лестнице наверх, помог падающему упасть и выскочил в большую комнату, которая была скупо освещена несколькими масляными лампадами.
Семь человек лежало на полу, на сложенных в стопу небольших коврах. Один человек сидел. Он опустил голову, в его руке был кувшин.
— Ребята, ребята, — повторял он, как заведенный, и всхлипывал.
Кто-то из лежащих сильно всхрапнул. Сидящий поднял голову и посмотрел на Конана. Киммериец был похож на демона. Меч его был окровавлен, волосы растрепаны, в лице мелькало что-то звериное.
Воин отбросил кувшин, схватил меч и кинулся на Конана. Северянин отклонился с дороги воина и ударил его локтем. Выставленный вперед меч воткнулся в стену. Острие меча застряло между камней. Воин дернул, но оружие сидело в ловушке прочно.
Больше попыток воин не смог сделать. Конан отрубил ему руки. Воин закричал и упал. Другие стали пробуждаться. Конан не дал им времени полностью прийти в себя.
Он носился по комнате, словно волк в овчарне, и резал людей с быстротой молнии. Шесть человек погибли за время, за которое порядочный крестьянин подносит от горшка ко рту ложку горячей похлебки.
Последнего Конан ударил мечом плашмя. Удар пришелся по темени. Телохранитель схватился за голову и завыл, добавив свой голос к голосу того воина, которому киммериец отрубил руки.
— Где Аринна? — спросил Конан.
Не получив никакого ответа, он надавил пальцем на глаз телохранителя, чтобы до того лучше дошел вопрос.
— Где Аринна? — повторил Конан.
Воин закусил собственную бороду и молчал.
— Ну ладно, — сказал Конан. — Я не столь любопытен.
Он провел мечом по горлу человека и тот застыл с бородой во рту. Конан закрыл ему глаза.
Безрукий человек полз к киммерийцу на коленях.
— Я не откажу и тебе, — сказал Конан и одним ударом снес ему голову.
Стало тихо, и в этой тишине Конан услышал знакомый голос. Разобрать, что он говорит, было невозможно, но в том, кому он принадлежит, не имелось ни малейших сомнений.