Хоть такой примитивной шуткой, но Минин постарался немного разрядить гнетущую атмосферу всеобщего схода (исключение — лишь пятеро караульных на вышках, дети младше десяти лет да двое простудившихся).
— Проблемы надо решать в зависимости от степени их актуальности. Монгольская станет актуальна, как вы уже слышали, только через четыре года. А вот то, как нам дожить без ряда продуктов до следующей осени, решать нужно сегодня. И то, как сделать, чтобы сегодняшние проблемы не перешли на следующую зиму, нужно думать уже сегодня. И каждая всхожая семечка, каждое зёрнышко, каждый плодовый орешек или горошина могут оказаться огромным подспорьем.
Андрон не поленился пересказать пожелания «министра сельского хозяйства» по формированию разнообразия выращиваемых и культивируемых культур.
— Если у кого-то будут дополнительные предложения, кто-то захочет поделиться собственными знаниями и опытом, это будет воспринято с благодарностью. И не только касающееся продовольствия: наши запасы одежды, обуви, тканей, посуды, инструментов, сырья не вечны. Особенно ценными будут предложения не типа «а можно ещё вот такое придумать», а подкреплённые знанием и умением того, как именно что-либо можно сделать в наших условиях. И поощряться будут люди, сделавшие какое-то конкретное дело или помогшие дельным советом тем, кто что-то делает. Не отвлечённые от жизни теоретики, а практики.
Да, оправятся люди от шока и наверняка «включат» мозги и руки. Есть ведь, как докладывает Нестеров, среди них бывшие инженеры, химики и даже геологи. Не считая рабочих самых разнообразных профессий и выходцев из деревни, которые, как кажется Минкину, быстрее всех адаптируются в новой реальности. Быстрее всех начнут приносить пользу остальным.
Ясное дело, в этот день работы толком и не получилось: люди больше обсуждали новость и спорили о том, что теперь будет, чем трудились. Подгоняй, не подгоняй. В конце концов, и Зильберштейн, и Минкин махнули на это рукой: денёк можно потерпеть, пока улягутся страсти. Хуже было то, что нашлась паршивая овца, которая решила наработать на этом авторитет, приплетая политику.
Не баран, а именно овца, двадцатисемилетняя барышня из «последнего поступления», по словам Нестерова, крутившаяся в руководстве какой-то районной организации «Яблока» (дело своё он знал хорошо, и вместе с прочими «паспортными» данными на «переселенца» обязательно требовал, по возможности, хотя бы кратенькое досье: где и чему учился, на каких предприятиях и в каких должностях работал, привлекался/не привлекался к ответственности, увлечения, политические пристрастия). Агитацию она начала, разумеется, среди «своих» — попавших в Серую крепость вместе с ней.
— «Они решили». А кто они такие, чтобы решать за нас? Кто им дал такое право? Ни я, ни вы их не выбирали на те должности, которые они занимают!
— Говорят, что их назначили бандиты, которые и нас сюда отправили.
— И где теперь те бандиты? Всё, закончилась их власть. А если теперь мы для тех самых бандитов недостижимы, но всё должно быть по-другому. И руководить нами должны не какие-то бандитские прихвостни, а те люди, которым доверяет большинство из нас. Вот вы верите тем, кто прислуживал криминалу? Я тоже не верю.
Меньше двухсот человек — не такая уж большая толпа, чтобы эти разговоры остались незамеченными. Тем более, когда эти люди сосредоточены на территории примерно 250 на 250 метров.
— Она чё, охерела? — в выражениях ещё неизжитого лексикона выразил общее мнение руководства Крафт.
— Вот и распорядись, как начальник УВД, чтобы её доставили к нам для профилактической беседы, — поддел «бригадира» Нестеров. — Только бить её не надо: ещё мученицы «за правое дело» нам тут не хватало.
Пришла Устенко не одна, а в сопровождении ещё двух мамаш с детьми. Чувствуется «школа»: ничто так не настраивает обывателей против властей, как «репрессии» против матерей и их детишек.
— У меня к вам, Елена, только один вопрос: чего вы хотите добиться своим подзуживанием людей? — недовольно глянул на агитаторшу «Чекист».
— Я не подзуживаю, я открыто высказываю собственное мнение. Которое, кстати, разделяет большинство тех, кто здесь обитает.
— В жопу себе засунь твоё мнение! — рявкнул Крафт.
— Спокойнее, Алексей. Вы, Елена, уверены в том, что это мнение большинства, а не лично ваше, да четырёх-пяти человек, которые поддались на вашу агитацию? Кстати, вы так и не ответили на мой вопрос о ваших целях.
— Добиться того, чтобы нами руководили люди, которым все доверяют.