Заподозрить Зильберштейна в «жидо-масонском заговоре против православия» может только совсем уж упоротый неадекват. Поскольку всем, знающим его чуть лучше, прекрасно известно, что этот «нетипичный» еврей не только необрезанный, ни разу в синагоге не бывавший, так ещё и очень критически относится к иудаизму. Впрочем, и к любым иным религиям тоже. И точно также отреагировал бы на предложение построить синагогу, костёл или мечеть. Исключительно в рамках, диктуемых неизбежностью такого шага, не больше.
— Есть у меня на примете мужичок, — наконец, решил «расколоться» бывший эфэскашник. — Только он старообрядец, а не прихожанин РПЦ.
— Так это же даже лучше! — аж подпрыгнул на стуле «консультант по истории». — Они же, старообрядцы, считают «никониан» отступниками от «истинной веры», почти не изменившейся с нынешних времён. Только уж вы, Михаил Фёдорович, с ним соответствующую работу проведите, чтобы он не совсем уж распоясывался в насаждении своего мракобесия.
— Да он, вроде бы, похож на адекватного человека вполне современных взглядов. С тараканами в голове, конечно, но все мы с ними. Поговорим, посмотрим на его реакцию…
30
— Га-га-га!
— Гы-гы. Гы-ы-ы-ы!
— Ой, держите меня семеро!
— А-ха-ха!
— Не, ну, а чё? Крест золотой с цепурой у него есть, как правильно креститься, знает, за нашу «автокефальную» версию православия постоять сумеет. Понадобится — так и кулаками. Молитвы бормотать научим, а то, что его «божественное» слово — закон, так это все уже давно усвоили. И церковникам от его «прозрения» и смены рода занятий — сплошная польза: вон, даже тать узрел силу истинной веры и переквалифицировался в пастыри. Чем не пропагандистский козырь?
— А-ха-ха!
Столь бурное обсуждение вызвало предложение Фофана назначить «батюшкой» Крафта. Ну, не захотел тот строитель-старообрядец кощунствовать и лицемерить, становясь «притворным» священником.
— Осталось только уговорить дочь Рокфеллера!
— Гы-гы-гы-гы!
Даже «легенду» для такого «батюшки» сходу придумали: то ли воинствующий монах, то ли монашествующий воин. Ну, а что? Пересвета с Ослябей, геройствовавших на Куликовской битве, все помнят. И имя у него вполне подходящее — Алексей, в переводе с греческого — «Защитник». Или, как у церковников принято мужчин с таким именем называть, «Божий человек».
В общем, поржать поржали, но, как кое-кто помнил по выступлениям Аркадия Райкина, «три пишем, а семь на ум пошлО». Другими словами, злодей Фофан запустил в головы друзей «мыслевирус».
Кандидатура на роль священника, конечно, шокирующая. Но куда менее шокирующая, чем, скажем, бывший капитан Федеральной службы контрразведки или «программист-расстрига», который теперь изнывает без возможности реализовать свой потенциал. Ну, нету в тринадцатом веке нужды в компьютерных гениях. Даже компьютеров, за исключением всё того же ноутбука, при помощи которого управлялась первая установка по прокалыванию «дыры» в прошлое, нету. И предназначение данного аппарата теперь — поисково-каталожная система по информации, хранящейся в библиотеке самых обыкновенных, бумажных книжек. Ну, и по персоналиям нынешних власть имущих окружающего мира. А единственное занятие Лесникова — наполнение информацией данных систем. Тупо, скучно для его гениальных мозгов, но приходится этой работой заниматься, поскольку больше некому. Вот и «развлекается» он сумасбродными идеями, вроде переориентации «бригадира братков» из «главного мента» крепости в её «духовного пастыря».
Слава богу, хоть подружку себе нашёл. Среди тех, кто оказался в «последней партии» переселенцев в прошлое. Экс-владелицу рекламного агентства, вложившуюся в дорогущее оборудование по изготовлению вывесок, но не рассчитавшую сроков окупаемости этого оборудования. На том и сошлись, что она оказалась, кажется, единственной из женщин, сталкивавшейся с компьютерами. Не только видевших такой агрегат, а ещё и работавшей на нём, ведь у остальных бывших «бизнес-леди», если какой-нибудь компьютер и стоял у них «на фирме», то им пользовался исключительно главбух.
Новый год отпраздновали скучно, почти без спиртного. Запасов его на базе сделать не успели, а за изготовление самогона всем пригрозили знатными звиздюлями, вплоть до изгнания в степь. Не ради борьбы за трезвость, а чтобы избежать траты на него продуктов, которые и без того экономили. Чтобы добро на дерьмо не переводили. Так что каждому взрослому досталось граммов по пятьдесят алкогольных напитков. Правда, часть из них была довольно изысканными, предназначенными для богатеньких «охотников». Ну, а детям перепали остатки «заначенных» кондитерских изделий из базовского магазинчика.