Крестись, ни крестись, а «выдержки» с видеокассеты отснятого на Калке материала, пращура впечатлили. И раненого князя Изяслава он узнал. Как и Серёгу с ребятами, попавшими в кадр. «Вот так и рождаются сказки про яблочко на тарелочке, показывающие колдунами то, что за тридевять земель происходит», — хихикнул про себя по этому поводу «князь».
— Сказывают, врагов своих вы громом да молнией разите, аки поганый идолище Перун? — снова перекрестился княжий посланец.
— Не громом, не молнией, а вот таким зарядами грохочущими, — выщелкнул Минкин патрон из пистолетного магазина. — Там, внутри, пыль огнетворящая и огнём вталкивающая вот такой кусочек свинца, покрытого медью. Очень быстро летящий, много быстрее любой стрелы. Вот он и разит тех, в кого попадёт. Хоть зверя, хоть человека. Даже в броню одетого. Есть оружье, кое два-три человека за раз пробить может, ежели они друг за дружкой встанут. Потому мы и половцев не только не убоялись, но и побили знатно. Потому и татарам от нас крепко достанется, когда они на Русь придут.
А следом пошло перетягивание одеяла на свою сторону.
— Кабы такое оружье да каждому княжьему дружиннику…
— Тогда бы князь Юрий живо всех своих врагов побил, да великим князем стал, — грустно усмехнулся Минкин. — Потому, Фёдор Юрьевич, в нашем прошлом и Русь погибла, что рознь между князьями не унимается, и каждый на стол киевский усесться норовит. Потому там на Калке татар разбить не удалось, что каждый себя выше другого мнил. Не вмешайся мы здесь, было бы всё, как в нашем прошлом, когда даже киевское войско погибло, а татары на полонённых русских князей доски положили и пировали на них, пока те не умерли. А их конники гнались за русскими ратниками до самого Днепра и рубили, рубили, рубили. Так у нас было, и когда они Русь покорять пришли: пока Рязанское, Муромское, Владимирское княжества да часть Черниговского жгли да мечу предавали, в Полоцке, Турове, Киеве, Переяславле да Галиче князья меж собой сварились да приговаривали: не наше, мол, то дело. Хоть и просили братья помощи у них. А когда та беда и к ним в ворота постучалась, некому стало им самим помогать. Притчу про метлу, которую проще по одному прутику сломать, слышал? Вот так, по одному прутику, и Русь у нас татары сломали. И тут сломают.
34
Долго говорили. Про многое, кроме того, как будут развиваться события в следующие годы.
— К чему гадать, ежели всё по-иному пойдёт в сравнении с тем, как у нас было? У нас говорят: ежели хочешь рассмешить Господа, поведай ему про свои задумки. В одном я уверен: пока не наедятся князья сабель да плетей татарских, не поймут они, что единиться нужно, а не розниться. Да и после много русской крови прольётся, пока их объединить удастся. Кто ж из Рюриковичей своей волей признает, что другой знатнее его? Было у нас и такое, когда ближние бояре Великого Князя бороды друг другу рвали из-за места за княжьим столом.
Пока рассуждал Андрей так, его осенило: а ведь не погибни столько Рюриковичей под ордынской саблей, вполне ведь могла Русь превратиться в ту же Польшу, вечно раздираемую междоусобицами из-за того, что каждый второй пан в ней ведёт свой род от первых королей, Пястов. Говорить такое вслух — боже упаси!
Главное же, что удалось ему сделать этим разговором — убедить тысяцкого в том, что нельзя от монголов отмахнуться как от назойливой мухи. Союзников искать надо, крепость Курскую укреплять надо, дружину обучать надо. И то не факт, что отобьются. Но пробовать надо, ведь, сколько ни искали по летописям сведений о взятии Курска монголами, нашли лишь упоминание о том, что там драконствовал поборами некий баскак Ахмат. Есть, есть у Курска шансы уцелеть. Ведь сколько осад города ни случалось, а так ни разу его штурмом и не взяли ни половцы, ни, уже позже, поляки и крымские татары.
А вместо этого — междоусобица за междоусобицей. Вон, даже в минувшем, 1236 году ходили рати Черниговского великого князя, под властью которого находится Курское удельное княжество, воевать с киевлянами.
Очень к месту оказался и рассказ о монголах «самодельного» священника, которого пришлось «предъявить» Фёдору Юрьевичу. Очень удивившемуся тому, что есть среди «гостей из будущего» и «хроноабориген». Но, выслушав историю появления в Серой крепости Тита (включая упоминание о благословении Готского митрополита), заинтересовался тысяцкий событиями в районе Саксина, вести о которых ещё не дошли до Руси.