Охрана теперь и на единственной вышке «Выселок» дежурит. Так что, едва из лесу вооружённые всадники выехали, единственные в частоколе ворота на запор, а по рации — доклад «воеводе». Пограничье, с любыми вооружёнными, пока не выяснили, кто, откуда, с какими целями, ухо надо держать востро. А эти, глазастые, и Ивашку заприметить успели, и Авдотью. Так что сходу принялись «права качать»: отдавайте беглых холопов.
Артемий даже на вид силён. Этакий «качок», не вылезающий из тренажёрного зала. Да только в поединке без оружия, на котором настоял бывший десантник и тренер по единоборствам, не сила главное, а ловкость и знание приёмов, умение правильно бить.
Зол дружинник, потому и решил первым же ударом наказать наглеца так, чтобы у него больше в мыслях никогда не возникало противиться княжьим воинам. Фух, пролетел кулак рядом с головой этого старика с уже седеющей бородой. Мимо. Фух, уже другой. Снова мимо. Три или четыре раза махал ручищами Артемий, а тот всё успевает чуть уклониться, но ровно настолько, что кулаки мимо пролетают. Всего-то в волоске от ухмыляющейся рожи, но мимо.
Ох, ты! Вроде и замаха никакого не делал этот слобожанин, а так в правый бок приложил, что искры из глаз.
— Это тебе за Ивашку.
Отскочил дружинник, а тот стоит, как ни в чём не бывало, и ухмыляется.
Фух, фух! Ох, ты! Ещё больнее вдарил. Донковец даже и не заметил, когда.
— Это за холопа.
Не успел подступиться, как дыхание от удара чуть ниже грудины перехватило.
— Это за Авдотьюшку. А это будет за смерда.
Не кулаком бил, как видели товарищи упавшего навзничь Артемия, а открытой ладонью. Да только так, что кровавый сопли в разные стороны полетели, а высокий шелом с головы слетел и по земле покатился.
Своих же бьют, взыграло в груди. Вот и похватались за мечи.
— А ну, стоять! — рявкнул то, кого назвали воеводой Серой крепости.
Одно движение, и снова в его руках та железка, грохочущая огнём, плюнула. Только не в верх, а куда-то в сторону земли. И катящийся по земле шелом подпрыгнул, в нём дырка появилась. Нет, целых две: с оборотной-то стороны вторая. Насквозь, значит, молния, про которые Прошка баял, тот шелом пробила. Железный! А что она с кожаными доспехами, как на них и на Артюшке, сделает?
— Забирайте своего и возвращайтесь в Донков. И вам повторяю, и князю можете передать: от нас выдачи нет! Снова придёте — без коней останетесь, а ежели и тогда не поймёте, живота лишитесь.
И ведь так и ждали у ворот посада эти трое, пока Артемий в чувства не пришёл, на коня сесть не смог и не уехал прочь. Сидели на брёвнышке, о чём-то переговаривались на непонятном наречии да поглядывали на погоню, пущенную по следам семьи беглого холопа.
Как ни серчал на слобожанина Артюшка — ведь то, что его, хорошо обученного воина, побил какой-то простолюдин, даже доспехов не носящий, не могло не злить добра молодца — а после того, как глянул на дырявый шелом, понял, что было бы с его головой, пусти «воевода» молнию, когда тот был на ней. Обиды он ни этому самозванцу, ни Ивашке, конечно, не простит, отомстит, когда сможет. Но князь зело осерчает. Он ведь посылал их не только холопов воротить, но и присмотреться, что за соседи на границе леса и степи, у самого Дона, объявились. Правду ли бает Прошка-мордвин про их сказочные богатства да дивные порядки.
Один порядок они уже знают: с Дону выдачи нет. Плохо это, поскольку, прознав такое, холопы сюда и побегут. Воли захотят. А тут, вон, и изба у того же Ивашки теперь — чуть ли не как княжий терем, и на полях с тучной землёй жито, овёс да ичка (ячмень, — Авт.) густо взошли. Гуще, чем на полях под Донковым. Богатства? Злата-серебра не видели, но правду говорит мордвин: железа у слобожан столько, что два громадных амбара из них построили, на солнце сверкающих, как будто начистили их. Одеты, вон, они не в домотканую холстину, а в крашеное сукно, только зело тонкое.
Правда и про каменные стены крепости. Невысоки стены, но из-за канавы перед ними да вала земляного, по которому они поставлены, кажутся выше, чем есть на самом деле.
Про церковь Прошка ничего не сказывал, только про крест на самой высокой стороже внутри города, а теперь и церковка там есть. Значит, не поганцы безбожные. Ну, а коли дружинникам не удалось много узнать про новых соседей, так придётся князю снова Прошку, али ещё какого гостя гнать в Серую крепость: Великие князья Рязанский да Черниговский не сильно в ладах друг с дружкой, надобно в Рязани и про это поселения в землях Курского удела княжества Черниговского ведать поболее.