— Мистер Ларм, кхем, — Алеред Стефэнас многозначительно кивнул глазами в сторону, — невежда, каких нужно поискать. Трус и худший маг среди всех, кого я знаю.
— Вы, я вижу, его не любите? — спросил Эрик, а про себя отметил, что при упоминании имени Кая Ларма, мистер Стефэнас ещё больше помрачнел.
— Вот как тебе объяснить, жеребёнок. Ваш Мистер Ларм — непроходимый идиот, — усмехнулся мистер Стефэнас, — вместо того, чтобы уйти с единственным человеком, который спас бы его никудышную шкуру, он, брюзжа слюной во все стороны, остался погибать за горой работы. И всё потому, что был не просто уверен в своих нулевых силах, а хотел тебе и твоим друзьям показать, как он относится к своей работе. Я вот что скажу, жеребёнок: только полные дураки поступают так, как поступил мистер Ларм, — Стефэнас перевёл дыхание и зажёг тонкую сигару с огненно-синими узорами, — он не был создателем фонда. Он был вором, рвущимся к власти.
Эрику подумалось, что мистер Стефэнас ненавидит мистера Ларма даже больше, чем Мандериуса — столько комплиментов в адрес последнего, от него, Эрик не слыхал и вряд ли услышит — видимо мистер Стефэнас в глубине души принимает Мандериуса за равного себе.
— В его кабинете всегда было много бумаг — пока мистер Стефэнас продолжал бранить погибшего мистера Ларма, Эрик незаметно начал приводить себя в порядок: ему стало стыдно находиться с хозяином особняка в ночной сорочке, хотя того и не интересовало во что одет был его собеседник. — Эти бумажки — бесчисленные долги, которыми он питался, как едой, — мистер Стефэнас даже покраснел от негодования, — Ларм никогда не успевал закончить работу вовремя. И бьюсь об заклад, когда Адам пришёл к нему со своей химерой, этот дурак ставил недостающие подписи.
— Зачем тогда Клеменс приходил к нему? — недоумевал Эрик, прячась за ширмой, — если Ларм ни на что не годен.
— Мистер Ларм был верхом наших законов, а Клеменс всегда чтил их. Я не осуждаю Клеменса за это, но будь я на его месте, давно бы убрал эту занозу в Верхней Коалиции. Но, к сожалению, для меня вход туда закрыт.
Что, правда, то правда. Клеменс всегда с нежностью отзывался о законах: в первую их встречу на борту призрачного самолёта, в личном кабинете со странными песочными часами. А что касается мистера Стефэнаса и Верхней Коалиции — Эрик даже не сомневался, что взрывной характер Стефэнаса навсегда запечатал тому вход в Коалицию.
— Мистер Стефэнас, — Эрик присел на кровать полностью одетый и неуверенно заёрзал на ней, — могу я вас попросить о ещё одном уроке?
— Хоть о трёх, — в бледных глазах Алереда Стефэнаса зажегся огонёк дружелюбия, который за время беседы о мистере Ларме непримиримо утих, — я так понимаю, тебе нужно осознать, как разрушить магию Мандериуса?
— Вы мне расскажете? — обрадовался Эрик и тут же уточнил: — это сложно?
— Это сложнее, чем сложно. Но есть одно «ура». В тебе не простая магия, а магия Клеменса, значит, всё облегчается в разы. Ей не нужна кровь, чтобы сравнять силы с Мандериусом.
— Не нравится мне что-то это «сложнее, чем сложно».
— После завтрака я жду тебя в своём кабинете, — мистер Стефэнас выпустил несколько колец в воздух, — можешь взять с собой своего друга Питера. Поиграем в игру «Я — злой аристократ».
***
За завтраком ребята бурно обсуждали магию Адама — солнце прельстило всех. Питер поведал, как он залез на подоконник, чтобы раскрыть окна, но неожиданно в комнату зашёл мистер Стефэнас.
— Я-то подумал, что он орёт из-за подоконника, мол в ботинках встал, ла-ла-ла, — бодро произнёс Питер, отпивая апельсиновый сок из золотистого кубка, — мистер Стефэнас сначала накричал, а потом объяснил в чём проблема.
— А я сразу поняла, — хвастливо проговорила Ребекка, — и дураку понятно, что здесь что-то не так.
— Ага, — сухо встрял Эрик, — ты даже не обратила внимания на погоду, а сразу побежала к своему любимому мистеру Стефэнасу!
— Не правда, — зашипела младшая Беккет.
Сэт угрюмо ковырялся в еде. Он всё ещё не мог привыкнуть к чудесам, творящимся на Серой Площади. Он, так же, как и ребята попался — Пирси чуть не раскрыл окно, благо в его спальню пришёл дворецкий Элазар. Но в отличие от своего хозяина, старик не наорал, а спокойно объяснил новому гостю, что за розовыми стеклами злые чары Анорамонда.
— Интересно, — Питер взял со стола большое яйцо и начал с бешеной силой стучать им о край. Тарелки под ритмичное постукивание стали дрожать и подпрыгивать на месте, — почему мистер Стефэнас пригласил поиграть меня, а не вас? — обратился к Сэту и Ребекке мальчик.
— Не знаю, — обижено произнесла Ребекка, — я бы с ним «поиграла», — мечтательно добавила девушка, расплываясь в глуповатой улыбке.
— Избавь от подробностей, — сурово воскликнул Эрик.
— И мне тоже интересно, — Сэт неуверенно поглядел на друзей, — ребята, — тут он немного привстал, — если честно, то мне кажется, что никто в замке мне не доверяет. Мистер Стефэнас не разговаривает со мной: вчера мы с ним столкнулись, я извинился, а он, не сказав мне ни слова, ушёл. И ваш старый друг — Консус Лендер, то же не обращает на меня внимания — я с ним поздоровался, а он… — Сэт печально вздохнул, — … и усом не повёл, словно меня и нет.
— Не переживай, — неунывающе произнёс Питер, — мистер Стефэнас и со мной иногда не разговаривает, а вот старик Консус мог попросту тебя не заметить — возраст, понимаешь? Подслеповат наш чудаковатый друг.
— Да, Сэт, — Эрик многозначительно улыбнулся, — пусть лучше не обращают внимания, чем обзывают «детьми лошадей».
Значение игры «я — злой аристократ» Эрик понял только после того, как Стефэнас прижал Питера к стене и направил весь поток своей магии в его друга.
— Вы не говорили, что мне придётся идти против вас, — испуганно заорал Эрик, не предвкушая ничего хорошего от этой затеи. — Одно дело Мандериус, другое — вы.
— Я тот же Мандериус, — мистер Стефэнас отпустил Питера, который зачем-то пополз на коленках к выходу, — эй!
Красная плеть обвела Питера и вновь придавила к стене.
— Мы ещё не закончили, — нахмурился мистер Стефэнас.
— Но почему я?! — взмолился Питер.
Эрику показалось, что прошла целая вечность, пока ему удалось освободить друга. Увы, личной победой это было сложно назвать. Его, а точнее Питера, спасла случайность. Миссис Стефэнас зашла проведать ребят с кружками горячего чая, но увидав мужа и посиневшего Питера, женщина сразу же откинула всё, что держала в руках, и, наорав на супруга, приказала тому немедленно отпустить бедного мальчика.
— С ума сошёл? — Эсмид холодно посмотрела на мужа, — ты мог его удушить.
— Мог, но не задушил ведь? — мягко отозвался мистер Стефэнас, — это уроки магии, дорогая, — вкрадчиво пояснил мужчина.
— Сначала ты зашиваешь бедному ребёнку рот, потом душишь. Что будет дальше?
— Пока не знаю, — мистер Стефэнас засмеялся, — поживём — увидим.
— Я тебе «увижу», — миссис Стефэнас нахмурилась и погрозила супругу кулаком, — заканчивайте со своими «уроками», скоро обед.
Бросив ледяной взгляд на мужа, женщина ушла, уводя за собой Питера.
— Встретимся за столом, — энергично крикнул Питер и прибавляя шагу, выкрикнул: — и удачи!
Мистер Стефэнас разочарованно проводил взглядом свою жертву и что-то невнятно пробормотал себе под нос. Кажется, что-то на Мор-аксе и это что-то означало неприличное.
— Спасибо, — растеряно проговорил Эрик, и, повернувшись к огорчённому хозяину особняка, спросил: — что там насчёт чар, которые мне придётся снимать, чтобы сбежать из замка Мандериуса?
Эрик несказанно обрадовался тому, что Эсмид увела прочь его друга: как знать, может мистер Стефэнас перестарается с уроком и случайно придушит Питера? Но самое главное, теперь, без посторонних, можно обсудить более важные вещи, например, магию Мандериуса. Страх перед злым колдуном был столь велик, что рука Эрика вдруг, в первые за долгое время, начала пульсировать, и немудрено — при воспоминаниях, особенно таких, как это, тяжелых, она всегда принимается нехорошо вести себя — древняя магия Мандериуса, которая, скорее всего, уже никогда не покинет тело Эрика, превратилась в гниющий изнутри шрам. Этот шрам периодически давал о себе знать: иногда простым пульсированием или подёргиванием конечностей, а порой невообразимой болью.