Питер, также поражённый чудесной погодой, стоял в ночном убранстве и озирался по сторонам.
— Что происходит? — сонно спросил тот, когда Эрик к нему подошёл, — я проснулся от яркой вспышки, а потом от ужасного пения соловья. Сначала я подумал, что мистер Лендер совсем сошёл с ума, и это он поёт.
— Жеребята! — мистер Стефэнас пребывал в отличном настроении. Подойдя к друзьям, мужчина заключил в объятия обоих (что было чрезвычайно странно, ведь обычно мистер Стефэнас тыкал их своей тростью) и вопросительно посмотрел на Эрика, — я так понимаю, вас озадачила хорошая погода? Мне показалось, что в такой восхитительный день должна быть соответствующая погода.
— Фуф, — Питер с облегчением расслабился, — и мы можем спокойно выходить на улицу?
— Мои чары никого не убьют, — уверил Алеред Стефэнас, — приводите себя в порядок, скоро завтрак.
— Необычный он человек, — подытожил Питер, как только мистер Стефэнас ушёл в неизвестном направлении, — при первой нашей встрече он зашил мой рот, а теперь обнимает и ласково, как с родными сыновьями общается.
За завтраком Эрику «посчастливилось» сидеть рядом с Аонгусом и выслушивать рассказы о злых карликах. Великан убеждал его, что обязательно вставит в свою речь отрывок из одного, самого поучительного и весёлого, на взгляд гиганта, рассказа. Затем, Эрик прослушал порцию несмешных анекдотов, так же предназначенных для торжества. Питер сидел поблизости с ним, рядом с мистером Лендером, тихо напевающим соловьиную трель (так старца впечатлили птицы под окном), а под конец, Консус Лендер решил продемонстрировать своему собеседнику странное звучание необычной птички, занесённой в красную книгу. Питер с ужасом зажал уши, когда старик стал не то гавкать, не то каркать, как ворона. При этом мистер Лендер приговаривал в бороду: «от гортани до лёгких, урчащим звучанием». Ребекка сидела возле мистера Стефэнаса, который возглавлял длинный стол. Клеменс предпочёл в этот раз компанию Морканта и о чём-то тихо разговаривал с виновником торжества. Эрик подметил, что Моркант почти поклоняется Клеменсу. Это поведение сначала поразило его, особенно утром, когда мужчина с синей прядью поцеловал перстень на руке Смерти, а потом смутило: в отличие от вежливого Морканта (мужчина ко всем обращался на «вы» и никогда не грубил), он временами дерзил человеку, могущество которого не уступало древнему Анорамонду.
— Апропо, Эерик, — Аонгус прервал его внутренние раскаяния своим громогласным баритоном, — как ваша подруга-то? Небось, голодна?
— Она спит, — ответил за Эрика мистер Стефэнас, — вы можете сходить к ней после завтрака и вытащить на свежий воздух, — предложил колдун ребятам.
— Отличная идея, — с набитым ртом проворковал Питер, — я хотел уточнить одну деталь, мистер Стефэнас.
— Какую же? — полюбопытствовал хозяин замка. Даже причмокивание Питера в этот раз его не разозлило.
— А ваш дворецкий часто убирается в саду?
Эрик закатил глаза. Питер снова поднял неприятную тему про дохлых животных. Но, похоже, мистер Стефэнас действительно пребывал в отличном расположении духа и ничуть не обиделся на столь бестактное замечание.
— Каждый день, — мистер Стефэнас развёл руками, — хотел бы я пустить за стол несколько скабрёзных шуток на эту тему, но моя жена всегда против. Скажу только, что животные очень любят мой сад, но я не люблю животных, — подмигнул Питеру мистер Стефэнас.
После завтрака, когда Питер, наконец, наелся и готов был покинуть стол (к этому времени все разошлись по своим делам), друзья посетили Эбигейл. Девушка лежала на животе и с диким упоением читала какую-то книгу. Увидев друзей, она лучезарно улыбнулась.
— Как ты себя чувствуешь? — Первым поинтересовался Эрик.
— И что читаешь? — подхватил Питер.
— Спасибо, отлично, — девушка протянула книгу Питеру и встала с постели, заправляя длинные концы махрового покрывала под матрас, — после того, как мистер Стефэнас восстановил мои силы, мне стало гораздо лучше.
— Здесь написано «сказки» или «глазки»? — пробормотал Питер, вглядываясь в большие изумрудные буквы, — надпись почти стёрлась.
— «Сказки», — засмеялась Эбигейл и, открыв пожелтевшую книгу на нужной главе, ткнула в пёстрое название, — сегодня я наткнулась на рассказ о химере. Кто бы мог подумать, что это чудовище не оставит равнодушными многих авторов, и спустя столько лет будет сотня сочинений про таинственного зверя.
— Поэтому люди и не знают подлинной истории, про истинную химеру, — печально рассудил Питер, — как здесь разобраться — где истина, а где ложь? Вот, я бы написал книгу: «Найтмар и Питер. Глава первая, как обычный мальчик с булавой чуть не угодил в пасть ко льву и едва спасся от знатной порции змеиного яда».
— Ты забыл про копыта, — Эрик ободряюще похлопал друга по плечу, — предлагаю отправиться в сад. Только сначала найдём Сэта.
После завтрака Сэта никто не видел. Тот незаметно для всех вышел из-за стола и исчез с концами, больше не появляясь на чужих глазах. По крайней мере, ребята его с тех пор не видели и ничего про него не слышали. Питеру даже стало казаться, что Сэт их начал почему-то избегать — всё чаще Пирси пропадал из вида, предпочитая живым компанию учебников, всё реже мелькал перед глазами мистера Стефэнаса и Клеменса. Эрику это показалось странным, но он упрямо отказывался поддаваться своим подозрениям: как-никак, Сэт недавно умер и ему, как минимум, требуется время, чтобы привыкнуть к несильно размеренной жизни на Серой Площади. Ко всему прочему, думалось Эрику, усугубляло положение с приближающейся войной. Все, включая Сэта, знали, что Адам совсем скоро нападёт на замок мистера Стефэнаса.
— Нам и правда пора, — Питер спрятал увесистый том за пазуху и нетерпеливо шмыгнул в дверной проём, — скоро здесь соберутся гости, — бодро проговорила высунутая голова мальчика, — а значит, скоро банкет.
— Кто такой Сэт? — спросила Эбигейл у Эрика, когда друзья проходили мимо золотистых рыцарей.
Постучав в дверь спальни Сэта, Эрик прошептал:
— Мой друг. Он только недавно на Серой Площади.
— Погоди, — Эбигейл нахмурилась, — но ведь всех обратили в Сивентов. Кроме Пита. Ему помог Клеменс.
— В этом то и загадка. Сэт, так же, как и Питер с Ребеккой не превратился.
— Странно, — девушка на секунду замолчала, — очень странно, — добавила она, — а Клеменс что говорит?
— Для него это тоже загадка.
Дверь открылась, и на них обратился грустный взгляд Сэта Пирси.
— Уже начинается? — кисло спросил он, не проникший духом торжества.
— Нам пора идти во двор, — Питер потянул за рукав Пирси, — не будь занудой! Праздник же! Когда ещё нам предстанет шанс повеселиться?
— Ага, — пуще прежнего помрачнел Сэт, — ну пойдём, только я приведу себя в порядок.
Как только ребята вышли на задний двор, то все четверо ахнули. Питер чуть не свалился с крыльца, а Эрик не поверил своим глазам.
— Я, конечно, представлял этот сад, но так, — друзья не сводили глаз с ярких синих цветов Жакаранды, — деревья, словно настоящие!
— Вы только посмотрите, — изумлённая Эбигейл присела на корточки, чтобы как следует разглядеть необычный пурпурно-зелёный цветок, — вымерший, если я не ошибаюсь «Божественный Анубис». Дарует испившему его сок невероятную силу, сравнимую лишь с мощью титанов!
— Но это только иллюзии, — Эрик грустно разглядывал живую изгородь из белоснежных маленьких цветочков, в центре которых медово-золотой пыльцой распускались бутоны, — в жизни не видел таких растений.
Друзья ещё долго ходили по саду и любовались его красотой. Питер вдыхал пряный аромат «карликовых ландышей», даже Сэт слабо заулыбался при виде жемчужных васильков, а Эбигейл вместе с Эриком недолго постояли возле украшенного алтаря.
— Я думаю, эти цветы действительно растут в саду мистера Стефэнаса, — ведьма дотронулась до бежевых лепестков, — когда мы только очутились в этом замке, я тебе рассказывала про целебные растения, что их практически невозможно найти.