Она была примерно в двухстах ярдах от того места, где Зоул исчезла в стене, когда услышала приближающиеся шаги. Ее удивило, что они приближались сзади и быстро, с полдюжины или больше людей. Чайник пошла быстрее, держась перед ними. Приближаться к главным туннелям Тетрагода на большой скорости не входило в ее планы. Наконец она заметила складку в каменной стене, где можно было спрятаться. Через несколько секунд семеро бессветных прошли мимо быстрым шагом, позади них кружились тени. Чайник догадывалась, что их вызвали для защиты камер или прорыва в них. Большинство бессветных, казалось, не могли использовать тень-узы на больших расстояниях, но в пределах Тетрагода все они были связаны с какой-то центральной волей.
Когда бессветные скрылись из вида, хотя все еще были слышны, Чайник пустилась в погоню. Еще несколько патрулей могут приближаться к камерам позади нее, и если тот, что впереди, остановится по какой-либо причине, она может оказаться в ловушке между ними. В любом случае силы, собранные против нее в камерах, несомненно, будут значительно превосходить ее возможности. Ей их не победить. Выбор решений всегда невелик, но сейчас его вообще не было. Вскоре Нону опять поймают, после чего лорд Таксис вернется, чтобы отомстить. Чайник уже испытала невероятную боль от Беды, в полной мере, как она полагала. Это было, конечно, за пределами любой боли, которую она испытывала раньше. Умереть в попытке освободить Нону казалось куда лучшим вариантом, чем разделить последние часы ее жизни через нить-связь.
Патруль петлял по тому, что казалось главной магистралью Тетрагода, пол был хорошо утоптан, пропасти и склоны усмирены мостами и лестницами, даже случайный тусклый фонарь горел в нише. Другие бессветные присоединялись к общему потоку, появляясь из боковых проходов, в основном группами, но иногда и поодиночке. Чайник обнаружила, что находится в опасной близости от пары бессветных впереди, с трудом несущих что-то вроде дверь-тарана — тяжелого бревна длиной в два ярда, окованного железом с одного конца. Она пошла помедленнее.
Сидя на задворках мозга Чайник, Нона чувствовала, как беззвучные мысли и сожаления монахини бурлят, пытаясь прорваться в ее сознание, но безжалостно отвергаются. Ни одна часть Чайник не хотела умирать. Она хотела вернуться в Сладкое Милосердие, обнять Яблоко, увидеть новый рассвет. Она спрашивала себя, скольких бессветных она сможет уничтожить, прежде чем они доберутся до нее? Она оплакивала послушницу, попавшую в ловушку и ожидающую ужасной смерти. Она беспокоилась за Зоул. Но ни малейший намек на этот водоворот страхов не позволит ей отвлечься.
Торопливые шаги за спиной Чайник приблизились, и она обдумала свои возможности. Она могла бы пробежать мимо пары впереди нее и надеяться, что обремененные тараном они не бросят ей вызов... но, скорее всего, они потребуют ее помощи, а потом поймут, что не знают ее.
Слабая дрожь пробежала по горе. Чайник почувствовала ее подошвами ног, она отдалась у нее в груди. Мгновение спустя она ощутила пульс вдоль десятков тень-уз. Какое сообщение было передано, Чайник не могла сказать — тень-узы обычно позволяли только простейшие коммуникации, — но достаточно эмоций просочилось наружу, чтобы она смогла почувствовать их вкус. Паника.
Бессветные, приближающиеся сзади, остановились, изменили курс и побежали прочь. Пара впереди бросила таран. Чайник услышала, как он ударился о землю, и прижалась к стене, когда мужчины, которые несли его, пробежали мимо нее, их одежда развевалась. Они должны были увидеть ее, но не увидели. Чайник последовала за ними, пока не нашла боковой проход, где и ждала, пока еще дюжина их товарищей не пронеслась мимо, быстрая, молчаливая, решительная.
Зоул. Должна быть. Зоул увидела, как толпа бессветных направилась к камерам, и поняла, что либо Чайник, либо Нона попала в беду. Это отвлекающий маневр Зоул. Паника! Но как может Зоул напугать даже ной-гуин?
Чайник вынырнула из своего укрытия, внимательно прислушалась, а затем пошла дальше, отслеживая нить-узы так быстро, как только осмеливалась. Еще дважды ей приходилось отступать и прятаться при поспешном приближении групп бессветных и ной-гуин. Она миновала районы, где большая плотность пещер вместе с высеченными вручную соединительными туннелями делали Тетрагод почти подземным городом, а не несколькими пещерами, соединенными только извилистым руслом древней реки. Она увидела признаки промышленности, кузницы, дым от которых поднимался в огромные шахты, чтобы выйти над линией снегов, помещения — жилые, обеденные и спальные, — и даже то, что выглядело как какой-то храм.