Он снова рычит, глубокий рокот вырывается из центра его груди, когда он просовывает руку между нашими телами, чтобы расстегнуть свои джинсы.
— Будь осторожна в своих желаниях, mi alma.
— Скажи мне правду.
— Ты и есть правда, — я чувствую, как он касается головкой члена входа, но делает паузу, прежде чем войти в меня.
— Я видела медали в твоем бункере…
— Черт побери, Ив!
— Скажи мне.
— Не сейчас, — его первый толчок настолько силен, что песок подо мной кажется миллионами крошечных лезвий, вонзающихся в мою кожу. — Эти медали принадлежат призраку, не более того.
— Ты не призрак, Данте.
Теперь он ускоряет темп и вбивается в меня, его атака дает мне именно то, чего я жажду.
— Ты противоречишь сама себе… Я умер много лет назад, как ты и сказала.
Я вскрикиваю, когда удовольствие начинает захлестывать меня. Его гнев делает его еще более жестким. Я обвиваюсь вокруг него, держась так крепко, пока мы вместе достигаем нашего освобождения.
— Я не это имела в виду! Я была зла!
— Ты была права.
— Черт! — его толчки выбивают воздух из моих легких.
— Выходи за меня.
— Нет, — мой отказ превращается в хриплый крик. Я так близка к раю. Я прямо перед воротами.
— Выходи за меня, и мы будем трахаться так вечно.
— Мне нужно время.
— Мне нужна ты.
Мы кончаем вместе, и он выдает мое имя в ночь, в то время как меня уносит далеко за пределы чего-либо подобного осознанному. Он выходит из меня и переворачивается на спину, все еще тяжело дыша. Никто из нас не произносит ни слова, пока наши вздымающиеся грудные клетки не начинают немного успокаиваться.
— Коктейли, — внезапно выдыхаю я. — Я и забыла, как сильно люблю коктейли. Я постоянно пила их в колледже.
— Какого черта ты рассказываешь мне это сейчас? — ворчит он.
— «Секс на пляже»?
— Ах, — наступает пауза. — Все время, Ив…? Лучше бы это не было эвфемизмом, — я чувствую, как он улыбается в темноте. — Возможно, тебе не следовало отказываться от моего предложения выпить ранее?
— Это не то, что я…
Меня перебивает звуковой сигнал.
Входящее сообщение.
Он садится и тянется за своей сброшенной рубашкой. Достав мобильный телефон из переднего кармана, он читает сообщение, чертыхается, а затем натягивает одежду.
— Пора идти.
Его настроение изменилось. Это сообщение снова вернуло его в мир смерти и разрушений.
Я ищу свой комбинезон и одеваюсь так быстро, как только могу. Ему не терпится приступить к работе. Данте что-то бормочет себе под нос, пока я вожусь с пуговицами.
— Нужна помощь? — раздраженно спрашивает он.
— Нет, все в порядке. Я закончила.
— Хорошо, — он направляется к тропинке. За это время его мобильный телефон подает звуковой сигнал еще два раза. Он набирает номер и дает указания. — Немедленно позвони ему. Я скоро буду.
— Кто это был? — спрашиваю я догоняя его.
— Бизнес, — Данте ускоряется, не утруждая себя ожиданием меня.
Его двусмысленность пугает. Я оставляю попытки угнаться за его широким шагом и вместо этого иду в ногу с его удлиняющейся тенью. Я теряю его из виду, когда он исчезает в темноте. И снова правда подстерегает меня, как красный рассвет после самой долгой ночи. Вокруг его жизни есть стены, которые, боюсь, никогда не рухнут. В результате он, возможно, никогда не получит от меня ответа, которого ищет.
Возможно, в конечном итоге я выйду замуж за убийцу, но я никогда не выйду замуж за ложь.
Глава 14
Ив
— Иди наверх и прими ванну. Я вернусь до полуночи.
Я наблюдаю, как он открывает дверцу своего «Феррари» и садится на водительское сиденье. Помню, я подумала, как элегантно он двигался для такого крупного мужчины в ту первую ночь, когда Данте похитил меня. Как это было моим первым проблеском большей нелогичности в работе.
Машина ему подходит. Идеальное дополнение к его мужественности. Он выглядит таким чертовски сексуальным за рулем, и хотя я все еще злюсь на него, не могу удержаться, чтобы не наклониться для последнего поцелуя. Данте тут же обхватывает рукой мое запястье, и усаживает меня к себе на колени.
— Перестань меня отвлекать, — ворчит он.
— Не смогла устоять, — улыбаюсь я, тая в его объятиях. — Это твое наказание за то, что ты заставил меня карабкаться по этому утесу со скоростью сто километров в час.
Он немного наклоняет спинку сиденья, чтобы мне было удобнее.
— Ой! — я смеюсь, когда руль врезается мне в бедро.
— Мы никогда не трахались в моей машине в Африке, — бормочет он, и этот озорной блеск возвращается. — Возможно, нам нужно изменить ситуацию?