— Хорошо, — говорю с вызовом. — Я вас прощаю, мне ничего не нужно. А вот Надю вы напугали очень сильно. Потому подарите ей… тур по Европе. И не двадцать часов на автобусе трястись, а такой, для миллионеров. Чтобы оплаченные экскурсии, питание где и когда захочет, лучшие отели. Словом, шикарный тур!
— С удовольствием, — улыбается Ник.
«Неужели согласен?» — думаю удивленно. Закусываю нижнюю губу, поскольку наглеть, так наглеть.
— И привезите мне сотовый телефон. Мне нужно позвонить родителям.
— Безусловно, — говорит владелец палаццо. — Это всё?
— А вы думали, я потребую назвать моим именем звезду на небе?
— Что-то в этом духе.
— По себе людей не судят, синьор Ник.
— Согласен, синьора Елена. Разрешите исполнять?
— Разрешаю.
Ник стремительно встает и уходит, я улавливаю шлейф его дорогого парфюма. И, оставшись одна в гостиной, вдруг вспоминаю: а как же билет на самолет?! Блин, сглупила опять. Придётся ждать возвращения местного властителя дум.
Ждать, к счастью, приходится недолго. Допиваю третью чашку кофе (знаю, потом буду бегать по известному адресу, но напиток божественно вкусный!), когда Ник возвращается. Кладет передо мной подарочную коробочку с бантиком.
— Это мне? — спрашиваю робко.
— Да. Откройте.
Разрываю упаковку и ахаю. Внутри лежит нечто особенное. Читаю название: Samsung Galaxy Z Fold 2 Thom Browne Edition. Складной смартфон. Я о таком и мечтать не могла! Видела рекламу по интернету, там эту вещь называли техническим чудом. Ещё бы! Научиться складывать экран и раскрывать его, чтобы даже следа не оставалось на сгибе. Удивительно.
— Это… мне? — спрашиваю, а у самой ладони трясутся, когда беру телефон. Насколько я помню, стоит такой четверть миллиона рублей. Какие там iPhone! Они такие делать ещё не научились.
— Да, тебе, — отвечает Ник.
— Но я не смогу вернуть за него деньги.
— Это подарок. Вернее, компенсация. За моё прощение.
— Принимается, — соглашаюсь с таким аргументом.
— Да, внутри симка, можешь звонить в любую точку Земного шара, — говорит Ник. — Оставляю тебя, скоро вернусь.
Раскрываю чудо техники, набираю номер мамы. Она изволновалась вся — редко выхожу на связь. Прошу у неё прощения, говорю, что у меня всё хорошо, скоро увидимся. После завершения разговора сижу и смотрю на телефон, хлопая глазами. Ощущение, словно в сказку попала.
Глава 18
Сразу после разговора с мамой на меня опять накатывает волна непонимания. Сижу и думаю: «Что я тут делаю? Зачем? Всё-таки польстилась на красивую жизнь, вот уже и подарочки принимают от богатого мужчины». И становится так жутко стыдно, что я спешу в комнату, где провела ночь. Переодеваюсь в своё, вызываю служанку.
Та приходит и смотрит на меня удивленно:
— Синьора куда-то собирается уезжать? Но синьор Ник…
— Послушай, Франческа, — говорю ей, как старой подруге, от которой мне нужна помощь. — Я хочу поскорее вернуться домой. Такие… в общем, семейные обстоятельства.
Итальянка смотрит на меня и вижу по глазам: незнакомое для неё выражение. «Мама, прости», — думаю и поясняю служанке:
— У меня заболела мама. Мне срочно нужно домой.
— Oh mamma mia! — всплескивает Франческа руками. — Конечно, синьора, я сейчас же вызову такси до аэропорта!
Мне нужно поскорее убраться из этого дома. Сделать это до возвращения Ника и так, чтобы не попасться ему случайно на глаза. Поясняю это служанке. Она ведет меня по дому, через помещения для прислуги, и мы оказываемся на узкой улочке. Вскоре туда приезжает такси. Я тепло прощаюсь с милой Франческой, она машет мне рукой, пока не скрывается за поворотом.
Пока еду, лихорадочно думаю, хватит ли мне денег на обратный билет. «Должно хватить», — нервно убеждаю себя. И хорошо, что у меня есть Шенгенская виза! Просто чудо какое-то! Это сюда я прилетела на частном самолёте, будучи под опекой миллиардера. Домой могу попасть только официальным путем. А визу, кстати, получили мы с Надей месяц назад, поскольку сначала планировали поехать в Европу. Но потом одна туристическая компания предложила нам горящий тур в Таиланд, так мы в нем и оказались.
Но всё, довольно путешествовать по миру. Прибываю в аэропорт и покупаю билет на первый же рейс домой. Оставшихся денег хватает буквально впритык, и теперь их, только чтобы доехать домой на автобусе. Никаких такси — теперь это для меня роскошь.
Пока жду в здании аэровокзала, постоянно осматриваюсь: не покажется ли Ник? У меня двойственное чувство. С одной стороны, я очень хочу, чтобы он, словно рыцарь на белом коне, въехал прямо сюда и забрал меня в свою итальянскую сказку. С другой, не желаю больше его видеть. Вовсе не потому, что он противный (вроде как исправился парень), а чтобы не поддаваться соблазну.
Я не желаю становиться послушной игрушкой в руках состоятельного мужчины! Вот почему вскоре самолёт унесет меня отсюда как можно дальше. Знаю: возможности миллиардера велики. Захочет — и дома меня найдет. Если у него будет такое желание. Скорее всего нет. Обидится. Всё-таки я буквально удрала от него, не оставив ни записки, не попросив что-то на словах передать.
Да и что я могла ему сказать? «Спасибо, мне понравилось?» Фу, звучит как-то пошло и слишком двусмысленно. Между нами ничего не было. Разве кроме нескольких поцелуев. Правда, не могу себе не признаться: меня прежде так чувственно никто не целовал. Опыт у меня по этой части невелик. Но вывод сделала однозначный. Ник — мастер поцелуев. Он делает это страстно, чувственно, сильно и в то же время нежно…
Ловлю себя на мысли, что вот-вот готова вскочить и помчаться обратно, в его палаццо… Увы. Денег не хватит. Да и объявляют начало посадки на мой рейс. Что ж. Прощай, Рим. Прощай, солнечная Италия. Может быть, свидимся когда-нибудь! И пока иду к двери, за которой начинается проход к самолёту, оборачиваюсь. Высматриваю лицо Ника.
Но его в толпе нет.
Дома всё просто. Я приезжаю утром в воскресенье, спешу сообщить родителям, что у меня всё хорошо, могут больше не волноваться. Звоню Наде, но абонент оказывается недоступен. Её мама, чей номер набираю следующим, отвечает мне, что её дочь выиграла в лотерею путевку — эксклюзивное путешествие по Европе, и сегодня утром отбыла. Её не будет две недели. «Ага, лотерею она выиграла, — думаю насмешливо. — Ника надо благодарить за его щедрость».
Стоит о нем вспомнить, как становится грустно. Но есть такая вещь в жизни, способная приглушить любые чувства, свести на нет какие угодно мысли. Это домашние дела. Меня слишком долго не было в моей уютной однокомнатной квартирке. Потому, чтобы не думать о Нике, не мучиться воспоминаниями, вставляю блютуз-наушники, включаю Spotify и делаю звук погромче.
Моя задача проста: вылизать своё жилище до хрустального сияния. Не особо-то в этом оно нуждается, поскольку я человек чистоплотный. В отличие от Нади, например, которая тот ещё поросенок. Потому, кстати, и живет с мамой. Такие, как она, к самостоятельной жизни не приспособлены. Так мне кажется. Но даже в родительском доме её комната, мягко говоря, не образец чистоты. Любит Надя вещи не в шкаф аккуратно складывать, а вешать или бросать где попало.
За те два часа, что я мою, протираю, пылесошу, мысли о Нике уходят куда-то на задний план. Попутно решаю: завтра приступлю к работе. Значит, погружусь в трудовые будни, и вся эта история с кораблекрушением, островом, Римом уйдет в прошлое. Окончательно и бесповоротно.
Я так хочу. Иначе мне станет одиноко и грустно.
Но предаться печали попросту не успеваю. Раздается звонок на домашний телефон, и в нем слышу до боли знакомый голос. Увы, это не Ник.
— Лена! Здравствуйте! Как я рад, что вы вернулись!
— Здравствуйте, Михаил. Взаимно, — говорю так из вежливости, поскольку молодой человек как-то странно удрал с корабля «Стремительный», даже не соизволив попрощаться. «Интересно, что ему теперь понадобилось?» — становится интересно.