– Ты вызывал меня, господин? – промурлыкала вампирша. В ее голосе было столько ласки, очарования и соблазна, что никто не смог бы удержаться. Но Дэмиан оставался безучастным.
– Как ты посмела пойти против меня? – грозно спросил он. Однако его устрашающий тон не остановил вампиршу. Она вплотную приблизилась к своему господину, не выказывая никакого испуга.
Элеонор явно пыталась его соблазнить своими мягкими ладонями, которые уже заскользили по торсу Принца Тьмы.
– О чем ты, господин? – наивно спросила она. – Я вся твоя, и ты знаешь об этом.
И она жадно провела ладонью по груди Дэмиана.
Повелитель поднял руку к ее лицу и стал ласково гладить нежную женскую щеку. Он понимал, что Элеонор пытается перевести все на язык страсти, но сейчас Принц Тьмы должен ее наказать. И он схватил вампиршу за горло железной хваткой.
– Кого ты пытаешься обмануть, Элеонор? Принца Тьмы? – прошептал он на ухо задыхающейся девушке.
– Я… никогда… – пытаясь поймать воздух, произнесла вампирша.
– Тогда что это было? Или ты думала, я не узнаю, кто организатор бунта на Манхеттене? Отвечай! – Дэмиан слегка ослабил хватку.
– Это был не бунт! – вскрикнула Элеонор, когда ей немного ослабили горло. – Я бы никогда!..
– Тогда что? – голос Дэмиана стал еще грознее. Он не позволит играть с ним и накажет провинившуюся, даже если это его Элеонор.
– Разве ты не понимаешь? – вспыхнули щеки вампирши от волнения. – Ты был с ней!
– Что? – недоумевающе спросил Дэмиан.
– Ты был с ней, с этой Светлой! – выпалила вампирша, и Дэмиан снова жестко схватил ее за горло.
– Никогда, слышишь, никогда не говори таких вещей, – в его взгляде читался смертный приговор Элеонор, но та не растерялась.
– Разве ты не понимаешь, как я люблю тебя? Хочешь убить? Убей! Я не смогу жить без твоей любви, – уверенно сказала вампирша, с вызовом глядя в черные глаза Дэмиана, наполненные адским огнем.
И он все-таки отпустил ее горло, ослабив хватку. Слова вампирши его задели.
– Это не было бунтом, – шептала Элеонор, пытаясь отдышаться. – Я так тебя люблю, что схожу с ума, когда ты не со мной.
– Откуда ты узнала? – лишь спросил Принц Тьмы.
– Женское сердце всегда знает, когда любимый смотрит на другую, – горячо ответила вампирша и неожиданно для Дэмиана бросилась с объятиями ему на шею.
– Да, я виновата, я совершила глупость и раскаиваюсь в этом. Просто попытайся меня понять, я схожу с ума, если ты обнимаешь не меня.
И Элеонор жадно поцеловала его в шею, затем в плечо, затем опустилась еще ниже, прикоснувшись губами к его груди. Дэмиан не препятствовал, лишь продолжал сурово на нее смотреть. Значит, это был не бунт, а просто ревность. Но какую цену Принцу Тьмы едва не пришлось заплатить за ее глупую выходку!
Тем временем Элеонор опускалась все ниже и ниже, лаская своего повелителя языком. Она прекрасно понимала, как ее красота и женственность действуют на Принца Тьмы. Они были вместе уже более пяти столетий. И она знала Дэмиана так же хорошо, как саму себя. Знала, как утихомирить его гнев или, наоборот, разжечь. Элеонор продолжала настойчиво ласкать своего господина. Дэмиан не выдержал и невольно застонал от удовольствия, когда почувствовал ее остренький язычок ниже линии бедер. Напряжение всех последних дней очень сильно на него давило, и Элеонор оказалась рядом как нельзя кстати. Он запустил свои руки в ее золотистые волосы и стал поощрять ее ласки ответными движениями. Затем резко опрокинул высшую вампиршу на пол и грубо овладел ею.
– Впредь будешь знать, как устраивать против меня акции неповиновения, – шептал он ей на ухо, двигаясь все резче и резче.
Элеонор же лишь стонала от наслаждения. Она снова победила. Ее господин не сможет причинить ей боль, только удовольствие, от которого она сходит с ума. Вампирша изгибалась под ним, словно натянутая тетива, обмякала и снова вытягивалась от волн наслаждения. А Дэмиан все не отпускал ее руки, с силой сжатые в его ладонях, пока полностью не удовлетворил свою жажду, что, словно лава, накопилась в нем. И только с последним толчком Принц Тьмы отпустил запястья Элеонор.
Придя в себя после близости с красавицей-вампиршей, Дэмиан поднялся с пола и снова грозно на нее взглянул.
Элеонор лежала с задранным выше живота платьем и, как кошка, вытягивалась перед ним, вновь маня обнаженным телом и хитро улыбаясь.
– Если ты думаешь, что твои ласки остудили мою злость, то ошибаешься, – спокойно сказал Принц Тьмы, и Элеонор дико вскрикнула от боли.