— Можешь открывать, — тихо сказал он мне на ухо.
На полу были рассыпаны лепестки роз, как и на кровати. У окна, в высокой вазе, стоял огромный букет цветов. На полках сияли маленькие свечи.
Я вошла в комнату, и на душе стало так приятно, что на глазах выступили слёзы.
— В палате было не очень романтично, поэтому я решил исправить ситуацию, — улыбнулся Тимур.
— Я тебя люблю, — прошептала я.
На следующий день мы поехали подавать заявление в ЗАГС. С самого утра, так как одному из нас нужно было ехать на работу.
Сказали, что придётся ждать месяц, но Тимура такой вариант не устроил. Он всё уладил, и через неделю нам пообещали зарегистрировать брак.
— Я хочу вечером поехать к папе. То есть, к тёте Алле. Ты поедешь со мной? — спросила я, прощаясь с ним возле машины.
— Конечно. Куда же я отпущу свою любимую невесту одну?
Невеста… Всё было настолько хорошо, что я боялась проснуться, словно это всего лишь сон.
— Люблю тебя, — сказала я, целуя его перед тем, как он отправился на работу.
— А я тебя больше, — улыбнулся он.
Машина только тронулась, а я уже начала скучать.
Чувствовала себя зависимой, и мне это нравилось.
Зайдя в пентхаус и оглядевшись вокруг, я решила, что не будет лишним немного прибраться и приготовить что-то вкусное на ужин.
Так, увлечённая своими мыслями, под весёлую мелодию я навела порядок на первом этаже и поднялась наверх. В спальне задержалась дольше всего. Воспоминания о прошлой ночи никак не отпускали. Стоя у зеркала, я легонько провела рукой по талии, вспоминая прикосновения Тимура…
И всё тело покрылось мурашками.
— Господи, совсем уже… — рассмеялась я и поспешила в ванную.
Оставалась одна комната. Комната сестры Тимура. Я думала, что она, как всегда, закрыта, но всё же решилась подойти к двери.
Коснувшись ручки, я почувствовала, что дверь поддаётся…
И каково же было моё удивление, когда я увидела, что комната совершенно пуста. Ни мебели, ни ковров… даже обои сняты со стен.
Это означало, что Тимур отпустил прошлое. Пережил то, что произошло, и готов двигаться дальше.
Это вызвало у меня улыбку и лёгкую грусть… Как бы то ни было, очень жаль, что у моих малышей не будет доброй и любящей тёти.
Ещё я вспомнила Машу.
Интересно, где она сейчас? Всё ли у неё хорошо?
Я решила, что обязательно вечером спрошу у Тимура. Если она нуждается в помощи, мы её поддержим.
Почти восемь.
На мне романтичное чёрное платье приталенного кроя, длиной до щиколотки.
Без рукавов, с открытой спиной и V-образным вырезом на груди. Просто, элегантно и не вызывающе. Всё, как я люблю.
В этом платье уже отчётливо виден небольшой выпирающий животик. Я положила на него руку и почувствовала толчок.
Мои маленькие… — улыбнулась я, услышав, как открывается входная дверь.
— Маленькая, я дома…
Тимур застыл, глядя, как я медленно подхожу к нему.
Я старалась выглядеть соблазнительно, хотя мне казалось, что у меня ничего не выходит.
Почему-то именно сейчас, когда я беременна, мне хотелось, чтобы он видел во мне женщину. Сексуальную, привлекательную, даже иногда распутную. Но женщину, а не только мать его детей.
— Так мы не сможем поехать к твоему отцу… — улыбнулся Тимур и прижал меня к стене, сливаясь в поцелуе.
— Я приготовила ужин… — прошептала я, расстёгивая его рубашку.
— Обязательно попробую, — ответил он, подхватил меня на руки и понёс в спальню.
— Ты стала такая ненасытная, — улыбался Тимур, целуя меня в лоб, пока я устраивалась у него на плече.
— Ты жалуешься? — надула губки я.
— Наоборот.
Он уложил меня на кровать, коснулся губами шеи, и его рука уже скользнула по внутренней стороне моего бедра.
— Хочу всегда касаться тебя, целовать… — шептал он.
— Хочу любить тебя, — произнёс возле моего уха и слегка прикусил мочку, отчего я тихо застонала.
— Ну же… скажи, как ты хочешь… — спросил он, заглядывая мне в глаза.
Его пальцы нежно касались моего клитора, вызывая учащённое дыхание.
Он двигался так медленно, так ласково, что я была готова кричать от желания.
— Я хочу тебя… — почти хныча просила я.
— Не пальцами… — молила о большем.
Но Тимур не ускорял темп. Он легко вводил один палец и так же медленно вынимал, растирая влагу по моим горячим губам. Всё тело ныло, прося разрядки, соски набухли, казалось, не хватает воздуха…
— Пожалуйста… — прогибаясь, умоляла я.
И Тимур сжалился. Нежно повернув меня на бок, он устроился сзади и медленно вошёл до конца.