— Я вызову ему скорую… Но ты пойдешь со мной, — произносит он с кривой ухмылкой.
Похоже, он даже не понимает, что происходит. Ему плевать, что человек может умереть. Краем глаза замечаю, как несколько мужчин из гостей приближаются к нам. Вероятно, это кто-то из друзей Тимура.
— Я пойду с тобой, — решаю сыграть на его условиях.
— Пойдешь? — он явно удивлен.
— Да, я пойду. Добровольно. Сделаю всё, что ты скажешь. Только вызови ему скорую. Сейчас.
Антон пристально смотрит на меня. Не знаю, поверил ли он, но в его глазах появляется радость. Ему нравится ощущение власти.
— Хорошо, — говорит он.
Он достает телефон и вызывает скорую на адрес. Я держу голову Тимура на коленях, прислушиваюсь к его тяжелому дыханию. Хочется разрыдаться, но я сдерживаюсь, чтобы не раздражать Антона.
— Теперь поцелуй меня, — громко приказывает он.
Смотрю на мужчин, которые уже почти рядом, и поднимаюсь с пола. Кладу подушку, на которой лежали наши обручальные кольца, под голову Тимура.
— Очень мило, но я не буду ждать весь день, — рычит Антон.
Подхожу к нему вплотную, глядя прямо в глаза. Внутри всё переворачивается от отвращения. Я ненавижу его… Как я могла думать, что он способен измениться?
— Ну, давай, целуй. И так, чтобы мне понравилось, — ухмыляется он.
Сделав глубокий вдох, я касаюсь его губ. Крепко зажмуриваю глаза, пытаясь представить перед собой Тимура. Только бы всё получилось…
Сначала Антон держался отстраненно, напряженно, но спустя пару секунд я чувствую, как он расслабляется, его губы поддаются. Его руки уже обвивают мою талию…
На глазах выступают слезы. И тут его резко оттаскивают от меня. Открыв глаза, вижу мужчин, которые повалили Антона на землю и обезоружили его.
В зале все встали с мест. Мой отец быстро хромает ко мне, кто-то выбегает на улицу. Я подбегаю к Тимуру и склоняюсь к его лицу. Он дышит!
— Прости меня… — шепчу, касаясь его щеки.
— Ты стерва! — кричит Антон.
В зал заходят врачи скорой помощи, за ними полицейские. Начинается шум, сирены ревут с улицы, вокруг собираются люди. Врачи осматривают Тимура и перекладывают его на каталку.
— Его нужно срочно доставить в больницу, — говорит молодая женщина в белом халате.
— Я поеду с вами, — отвечаю, собирая последние силы.
— Вы невеста? — спрашивает врач.
— Жена, — твёрдо говорю я.
Эпилог
В небольшой комнате тепло, светит тусклый свет, с улицы доносятся сирены скорых…
Снова эти белые стены, только сейчас на больничной койке лежит мой муж.
Муж… звучит так серьёзно.
Тимуру вытащили пулю из плеча, рана оказалась несерьёзной, но после наркоза он всё ещё не пришёл в себя.
Я сидела рядом с его кроватью и держала его за руку.
Белое платье внизу покрыто пятнами крови, фата порвана, макияж потёк по щекам…
Идеальная свадьба…
— Доченька, как он? — спрашивает отец, поднимаясь со стула, когда я выхожу из палаты.
— Ещё спит.
— Врач сказал, угрозы для жизни нет.
— Нет…
— Может, ты поедешь домой? Или к нам? — подходит ко мне тётя Алла.
— Нет, я останусь.
— Тебе надо поспать и поесть. Думай не только о себе, но и о детях, — строго произносит отец.
— Я останусь.
Я понимаю, что должна думать о себе и малышах, но покинуть Тимура сейчас просто нет сил.
— Пусть хотя бы проснётся… — добавляю тихо.
— Хорошо, — соглашается отец.
— Вы поезжайте, вам тоже нужно отдохнуть, — говорю я родным.
— Мы привезём тебе еду и одежду, — обнимает меня тётя Алла.
Попрощавшись у выхода, они садятся в такси.
Мне становится немного спокойнее. Пусть отец отдохнёт…
Глядя, как отъезжает машина, я чувствую лёгкий толчок в животе.
— Всё в порядке, мои крохи. Голодные, наверное…
Перейдя дорогу, я захожу в небольшой магазин, покупаю необходимое и возвращаюсь в больницу.
Открываю дверь палаты и вижу родные глаза…
Улыбка сама появляется на лице.
— Маленькая… — Тимур тоже улыбается.
— Как ты? — спрашиваю я.
— Всё хорошо. Сейчас… позову врача, — говорю я, кладя пакет с продуктами на тумбочку.
— Не надо… Всё нормально. Иди ко мне, — почти шёпотом произносит он.
Я медленно подхожу и беру его за руку.
Наклоняюсь и легко касаюсь его губ.
— И всё? — он делает вид, что обиделся, чем вызывает мой смех.
— О чём ты думаешь? Тебя, между прочим, подстрелили.
— А я всё думаю о тебе. Всегда.
Я не могу сдержаться, сажусь рядом и целую его так, что мурашки бегут по коже. И, кажется, не только у меня…