Когда я пришла домой, на улице была ночь. И не только в интереснейшей теме занятия была причина. И даже не потому, что потом мне решили устроить еще одну практику. Просто Раетэ «засек» мою охрану...
– И что вы обо всем докладываете?
– Нет, леди. Только когда вам угрожает опасность.
– «Когда», а не «если»? Были такие ситуации?
– Об этом вам лучше поговорить с лордом Итари.
Я кипячусь, а профессор только посмеивается. Оказывается, он для своей дочурки такого же специалиста нанял. Вот и доверяй после этого своей паранойе.
– Света во Тьме, – Итари ждал меня.
И вот теперь-то я знаю, что не переживает он и не выспрашивает все потому, что охрана ему докладывает. Слежка, конечно, немного напрягает. Но и приятно, что обо мне заботятся.
– Нужно было ложиться, – подхожу ближе и вижу черные тени под глазами. – Устал?
– Не больше чем ты. Как успехи?
В какой-то момент мне хочется сказать, что он ведь обо всем знает из донесений, но молчу. Подхожу еще ближе и прислоняю голову к его груди:
– А давай полетаем?
– Ты ведь едва на ногах держишься, – тихо отвечает мужчина. – Идем спать?
Берет меня за руку и ведет наверх. Да уж, я ведь, и правда, едва ноги переставляю.
В спальне царит полумрак. Полная луна неплохо освещает комнату, и мы не зажигаем свет. Иду в душ, зная, что когда я вернусь, Итари будет спать поверх покрывала. Кажется, я к этому даже привыкла.
– Спишь? – спрашиваю едва слышно.
– Нет.
– Я хотела поблагодарить тебя. За все. Хочу, чтобы ты знал. Я ценю. Правда.
Таир обнимает меня рукой за талию и подтягивает к себе. Спиной чувствую, как бьется его большое и сильное сердце.
– Спасибо. Спи, родная.
Рассвет, и ЕГО рядом нет. Работа или что-то другое? Почему-то на сердце тревожно. Все утро не нахожу себе места. И даже собираясь на лекцию, все время с тревогой пытаюсь мысленно связаться с возлюбленным, но достать до него не могу. Уровни? У кого бы узнать?
Сердце взволнованно трепещет, и взвинченная, я даже не замечаю, как попадаю в лекционную аудиторию. Тело все делает автоматически.
– Света во Тьме, – здороваюсь и только сейчас замечаю, что студенты сидят вразнобой: кажется, присутствуют все курсы. – Староста?
Встает парень из выпускников и коротко мне кланяется:
– Раймиш, леди.
– Объясните, что здесь происходит?
– В этой аудитории находятся те студенты, которые желают посещать ваши занятия.
– А почему курсы вразнобой? – я обвела недоуменным взглядом притихших студентов.
– Дело в том, что список был общим. Ректор поставил единственное условие, чтобы количество учащихся не превышало семидесяти, об остальном речи не было.
Какое-то время я стояла неподвижно, пытаясь придумать выход из ситуации. Обращаться к ректору не хотелось совершенно. Я так и не вспомнила всех деталей наших отношений, да и времени разбираться в этом не было. Впрочем, придется.
– Думаю, некоторые из вас уже слышали о том, что вскоре открывается новая частная клиника под моим руководством, – дождавшись утвердительных кивков, облегченно вздохнула – многого объяснять не придется. – Клиника будет располагаться в здании школы, на старой центральной площади. При ней будут работать курсы для всех желающих. Бесплатно. Жду вас там. Сейчас же попрошу остаться только мою группу, которую назначил магистр Раетэ.
Как оказалось, отнюдь не все желающие прослушать курс, чтобы затем попасть ко мне на практику, смогли внести свое имя в список. Получив в свои руки вожделенную бумажку, один из студентов начал за деньги продавать в ней места. Потому из нужной мне группы никого в аудитории не оказалось. Забавно.
Раетэ на месте не было, а вот ректор выслушал меня очень внимательно:
– Это хорошая идея. Думаю, смогу даже выбить деньги на финансирование ваших курсов. И так мы сможем уменьшить нагрузку на академию. Там дальше будет видно, но если что, можно будет вам еще несколько преподавателей в помощь, – Сашар вышагивал по кабинету, заложив руки за спину.
– Это несколько поспешно...
– И нельзя забывать о практике. Скоро вернутся ваши студенты с Уровней, так мы вам еще нескольких дадим – сразу и дармовая рабочая сила в госпиталь, и научатся чему. Эх, развернемся!
Ой-ой-ой, тихо офигевала я. Как-то я боюсь не потянуть.