Горы вздрогнули. Император улыбнулся, прикрыв глаза:
– Началось. Жди здесь.
Резко смолк ветер, было слышно, как вдалеке осыпаются камни. Я крутила головой по сторонам, но ничего кроме заснеженных вершин увидеть не удавалось. Что забыл здесь Хаос?
Громкий вой, от которого, казалось, взорвется голова, и дрожание земли под ногами. Мне же оставалось только прижиматься спиной к каменной стене позади.
– Света, храбрая малышка, – рядом со мной из тени вышел Смерть.
– А разве не должны вы помогать внуку?
– Зачем? Он и сам прекрасно справится, – старик хитро улыбался, словно спрашивая: «Ну, догадаешься?»
– Он равен по силе богу?
– Да. И?
– Значит, он бог? – все эти теории, пусть даже и озвученные мной, никак не хотели укладываться в картину мировоззрения.
И пусть я никогда не была особо верующей, но ведь Бог один? Верно?
– Нет. Еще нет. Он должен сам поверить в это. Вовсе не количество силы делает меня тем, кем я являюсь. Вера – вот источник. Моя и чужая.
– Он убьет Хаос и поймет, что он бог? А я?
– А ты получишь силу, – хитрая улыбка и очень добрая. И вот мужчина обнимает меня за плечи, – и останешься просто Аликой. Если захочешь.
– А если нет? – мой голос дрожит, но я не смею оторвать взгляд от этих мудрых глаз.
– Весь мир у твоих ног. Твори, но помни, что за все приходится платить.
Какое-то время мы прислушивались к тишине замерших в предвкушении гор.
– Я смогу исцелить всех людей и нелюдей от их болезней? – спрашиваю шепотом, боясь спугнуть воцарившееся спокойствие.
– И что дальше? Болезни не даются просто так. Вот, например, убийца. Я, давая ему шанс исправиться, сделал его калекой. Он больше не может убивать, но еще имеет немного времени, чтобы раскаяться. Что будет, когда ты исцелишь его?
– Он выберет новую жертву.
– А как быть в таком случае мне? Ведь косвенная вина будет на тебе? Кого наказывать?
– А...
– И так во всем, Алика, – он положил палец мне на губы, заставляя умолкнуть. – Идеального мира нет и быть не может. В конце концов, у всех должно быть право выбора. Ты уверена, что твой дар нужен тому, кому ты собираешься его навязать? Даже просто большие урожаи на полях, в итоге, сделают фермера несчастным. Ведь он не умеет добиваться такого сам, это во-первых. А во-вторых, инфляция. Даже в этом мире слово в ходу. Думай.
Задачка... И зачем мне сила, которой я не могу воспользоваться?
– Как там у них дела? Долго еще?
– Мой внук в Нижний мир переместился. Зря, между прочим, там ракшасов больше.
– И вы ему все равно не поможете?
– Зачем? – искреннее удивление в глазах собеседника заставило меня опешить. – Умереть он не может, я его просто не заберу. А в остальном пусть учится на собственных ошибках. А то так и останется... гуманистом.
Последнее слово бог смерти выплюнул как ругательство.
– А вы когда-то тоже были человеком?
– Был-был, все мы в хоть одной из жизней ими были, – он напряженно прислушивался к чему-то, слегка болезненно сжимая мое плечо.
– А что потом? Зачем это все?
– Мы рождаемся вновь и вновь, стремясь к высшей ступени развития – способности творить. Став демиургами, существа теряют физическую оболочку и переходят на следующую ступень.
– Какую? – в этот момент я даже не дышала. Вот оно. Я знала, что это правда. Это истина. Путь, который будет вести меня всегда.
– Они становятся частью мира, из чрева которого вышли когда-то давным-давно, начиная свой путь. Новой, здоровой, полноценной клеточкой огромного организма.
Я резко выдохнула, только сейчас заметив, как сильно бьется сердце, и в следующий миг согнулась от боли и яркого столба раскаленного воздуха, пронзающего тело.
Началось.