– Даже задумываться о таком не могу. Почему ваша планета так быстро убывает своих детей? Это ведь ужасно.
– Думаю, она их боится.
– Я не понимаю, – брат всматривался в мои глаза. – Что такого страшного может сделать человек, у которого, к тому же нет магии?
– Ты себе даже не представляешь. Наш мир, он уже практически мертвый.
– Что случилось? – спросил шепотом.
Я понимала его ужас. Земля и Арааз слишком сильно отличались, чтобы объяснить это. Но кое-что общим было.
– Ты помнишь кристалл про пустыню, которая возникла в результате неудавшегося магического эксперимента?
– Да, – он серьезно кивнул. Из лица ушли все признаки веселости. – Мертвая, выжженная земля на сотни километров.
– Ну, она не совсем мертвая. Там же растут деревья и кустарники.
– Всего несколько видов. Раньше там было прекрасное место.
– В моем мире так выглядят где-то 60% суши. Процентов 10 – это необитаемые ледники и пустыни, где нет ничего, кроме песка. Ни одной травинки. Остальное – это города, застроенные высоченными зданиями. Города, где не осталось места для природы. И это все сделали мы.
– Зачем?
– Жадность. Корысть. Попытки заменить магию. Войны, где с помощью одной бомбы можно устроить такую вот пустыню. Бедность умов и пустота душ, сделали наш мир таким.
Я села в кресло, поразившись тому, что сказала. Раньше и не задумывалась обо всем этом. Как прекрасен был Арааз. Все живое. Все. Дома из камней, покрыты мхом. Так и теплее зимой, и прохладнее летом. А какой зеленый от этого город. Всего-то и нужно – поливать его. Деревья на любом пустом участке. Кусты и цветы во всех кадках.
Даже анекдот такой есть: «Знаете что будет, если вы забудете свое ведро на ночь на улице? Утром в нем уже кто-то зацветет». И действительно, если в какой-либо емкости успела поселиться цветочная фея, согнать ее считалось таким святотатством, что за это руки отрубали.
А что Земля?
– Не знаю, Шейн. Возможно, если бы люди жили дольше, они сумели бы поумнеть и понять больше. Научились бы жить иначе. Но, думаю, этого бы не случилось, – зажмурилась, сдерживая слезы. – Если бы люди жили дольше, они бы уже уничтожили сами себя и планету заодно.
Он присел передо мной и схватил за руки:
– Но ты ведь не такая. Ты добрая и отзывчивая. Ругаешься, если я хочу срезать цветы в вазу потому, что тебе их жалко. В этих кристаллах история про другую девушку с вашей Земли. Она сумела изменить весь наш мир к лучшему. Я не понимаю, как то, что ты рассказала, может быть правдой. Не понимаю.
Погладила его по голове, с грустью смотря в родные глаза:
– Я этому рада. Что бы я тебе ни рассказала, это не изменит того, что наша планета умирает. Арааз прекрасен. И только увидев путь, который ведет в никуда. Увидев, как все может закончиться, я способна так сильно влюбиться в чужой мир, который так тепло меня принял, – поцеловала широкий лоб. – Я люблю тебя.
История Энны меня потрясла хотя бы тем, что, похоже, девушка и не думала скрывать свое иномирное происхождение.
Отличием моего случая было то, что я перенеслась сюда на место другого человека, пусть и со своим телом. О таком больше нигде не упоминалось.
В других кристаллах были истории мужчин и женщин, которые попадали в Троемирье самыми невообразимыми способами из самых невероятных мест. Общим всегда оставалось одно - они меняли мир вокруг себя. Обычно, в лучшую сторону. Хотя, бывали и среди них злодеи. В 90% случаев попаданцами становились выходцы из немагических миров. И по-моему, из-за того, что понятия не имея о сложности процессов магии, схватывали все на лету.
Помню, Раетэ очень сокрушался: «Это же сложнейшая магия! Ее нужно выплетать два часа как минимум. Да вы хоть понимаете, что сказать мне: «Возьмите», после двадцати минут работы, это просто... Просто... Уйдите с глаз моих!»
По-моему, там все было просто. Рисуночек так себе.
А потом пришла очередь последнего из принесенных братом кристаллов.
«Слабый духом дракон никогда не полетит, ведь крылья поддерживает не только магия. Будь он хоть трижды чистокровный, плоть его будет слаба, как слаб ум. И не выдержав перемен, он погибнет в собственном пламени.
Сильный же духом способен летать без крыльев и воспламенять чужие сердца. Ведь дракон – это состояние души, а не способность тела.»
Я перечитывала эти строки снова и снова, чувствуя: вот оно.
Алисандра не зря так боялась применять магию. Знала, проснись дракон – она погибнет. «Дракон – это состояние души». Хорошо, что во мне ничего не рычит. Весело бы было.