Но что, если Раду снова его не так поймёт?
Мехмед не собирался пересекать черту по отношению к Раду — стихи были тем максимумом, который он мог себе позволить. Его единственным удовольствием было наблюдать, как Раду смущённо вчитывается, склоняя голову всё ниже, и слышать, как замирает его дыхание от волнения. Если жизнь отнимет у него и это удовольствие, что ему останется?..
Мехмед и сам не представлял, как важен для него был Раду, до сих пор. Его собственные мысли его ужасали.
Когда он успел так сильно увлечься? Что он должен был теперь с этим делать?
Когда за спиной его послышались шаги, он уже знал, кого увидит, а потому оборачиваться не стал.
Принц Раду решил выйти в сад, и, вероятно, он намеренно разыскивал Мехмеда. В противном случае, он бы нашёл способ избежать встречи, как делал это всё последнее время.
— Султан Мехмед Хан, — Раду поравнялся с Мехмедом, но при этом было видно, что он не понимает, как ему вести себя дальше. Мехмед сидел прямо на мокрой траве, и смотреть на него сверху вниз было невежливо. Присесть же Мехмед его так и не пригласил, а потому юноша просто стушевался.
— Принц Раду, — Мехмед вздохнул. — Если хочешь, можешь составить мне компанию. Я всего лишь отдыхаю здесь.
— Благодарю, султан, — Раду кивнул в знак благодарности, но продолжил стоять. Похоже, он не знал, что ему делать дальше.
— Ты можешь сесть рядом, если хочешь, — Мехмед улыбнулся, пытаясь выглядеть приветливо. — В любом случае, я здесь ненадолго. Ты ведь… хотел меня о чём-то спросить?
Он надеялся, что его вопрос не звучал как приказ, но, чем дольше он общался с Раду, тем более отчётливо понимал, что между ними пропасть. Ему никогда не удастся поговорить с принцем так же откровенно, как он мог писать от имени Авни.
— Я хотел принести извинения за то, что не стал читать письмо, — Раду, ещё немного помявшись, всё-таки сел напротив Мехмеда. Сегодня на нём была плотная накидка — вероятно, он успел переодеться перед тем, как вышел. Мехмед нахмурился. По всему выходило, что Раду планировал провести в саду немало времени. Любопытно, с какой целью?
— Всё в порядке. Твои письма должны оставаться личными, — он вздохнул. — Это всего лишь стихи. Левент не имел права зачитывать их. Этот юноша в последнее время слишком много на себя брал, а потому я решил отправить его на время в Манису. Больше он не создаст проблем.
— Благодарю, — Раду снова склонил голову. — Султан милостив.
На том их разговору следовало бы закончиться, однако Мехмед всё никак не мог перестать думать о том, что Раду в последнее время давно не гулял в саду. Мог ли принц выйти в накидке, потому что таким образом надеялся встретить Авни? Если так, ему пришлось бы провести здесь всю ночь в пустом ожидании.
— Принц, скажи, могу ли я задать тебе личный вопрос? — решился Мехмед заговорить снова. — Те стихи… они ведь пришлись тебе по душе?
— Человек, который написал их, наверняка талантлив, — уклончиво ответил принц Раду, глядя куда-то перед собой.
Что же, это был самый нейтральный ответ, который мог дать ему принц. Мехмед не рассчитывал на большее, однако он всё ещё ничего не выяснил.
— Должно быть, это приятно — иметь такого поклонника, — продолжил он. — Даже если не знаешь, кто он.
Раду наконец поднял на Мехмеда глаза, и на этот раз их выражение из настороженного сделалось откровенно испуганным.
— Могу ли я просить, откуда султану известно, что я не знаю, кто написал стихи?..
— Это всего лишь предположение, — Мехмед улыбнулся, пытаясь рассеять неловкость. — К тому же, среди наших авторов есть традиция выбирать себе псевдоним. Мало кто творит, используя своё настоящее имя. Поэты испокон веков воспевают своих возлюбленных, делая это в тайне, словно ночные соловьи. Со времён Фаррухи Систани[7] мало что изменилось.
— Вы увлекаетесь литературой? — Раду, казалось, был удивлён.
— Ты слышал о легендарной библиотеке Константинополя? — задал Мехмед встречный вопрос. — К сожалению, то, что досталось нам этим летом, было лишь частью её богатств, однако она несравненно превосходит библиотеку в Эдирне и определённо представляет интерес. Старинные манускрипты, необычные карты и древние кодексы… я поручил систематизировать её, поскольку христиане жгли книги, когда осознали, что город пал. Если принцу Раду будет интересно, он может отправиться в Константинополь, когда ему будет угодно, чтобы удовлетворить своё любопытство.
— Вы коллекционируете редкие книги, — принц Раду кивнул. — А ещё зовёте ко двору учёных, художников, скульпторов и музыкантов со всего мира. Я… слышал об этом.