- Жалко. Но иначе вам придется разводить костер без бумаги.
Эндрю вздохнул, аккуратно вложил бумажный комок внутрь шалашика и поднес зажигалку. Огонек с тихим шуршанием занялся. Додсон скармливал пламени щепочку за щепочкой, пока оно не окрепло, вцепившись в бок крепкого сука. Нельзя сказать, что он совсем безрукий. Видимо, судьба просто не сводила его с тропическими лесами.
Вот и познакомила. Мордой об землю.
- Что вы рисуете? – поинтересовался американец, сидя у возродившегося костра.
- Да, так... Сельва навевает мысли о древних цивилизациях, - расплывчато ответила я.
- Можно посмотреть? – он выпрямил ноги, и стоял теперь наклонившись, упираясь в колени руками.
Я подумала. Потом еще подумала. На вчерашнем обсуждении моих сексуальных повинностей он доказал, что, может, и не самый сильный потенциальный партнер, но однозначно самый безопасный. Поэтому идея наладить с ним доверительные отношения казалась удачной. Хотя никогда нельзя заранее предугадать, как человек отреагирует на мое снотворчество. Я бы точно десять раз подумала, стоит ли доверять тому, кто рисует такое.
И подвинулась, приглашая его присесть.
Американец поблагодарил и аккуратно устроился на краешке подстилки, стараясь не касаться меня.
Я протянула ему блокнот, мысленно скрестив пальцы на удачу.
- Потрясающе, - похвалил Додсон. - У вас настоящий талант! А это – погребение? Она такая юная… Выглядит, совсем как живая.
Он протянул скетчбук, открытый на странице, где была нарисована полузасыпанная Илли.
- Вообще-то она живая, - выдохнув, призналась я. – У муисков, индейцев, что жили здесь до вторжения испанцев, был такой обычай: в основание нового дома заживо закапывали юную девушку или девочку.
- Ужасно, - Эндрю помотал головой. – Варварские обычаи!
Как ни странно, возмущение было адресовано не моей мазне, а древним аборигенам. Можно сказать, начало доверительному разговору положено.
- Хорошо, что европейцы выкорчевали этот рассадник жестокости, - совершенно напрасно добавил он.
- Европейцы были совсем не лучше, - возразила я. – Вспомните костры инквизиции и публичные казни.
- Но это были преступники, - кажется, удивленно, ответил американец.
Похоже, он не ожидал, что я встану на защиту индейцев. Сказал бы он такое при папе. Папа бы его закопал в землю, как жрецы - Илли.
- Не всегда, - помотала головой я. – Вспомним хоть ту же Орлеанскую Деву. И уж точно зрители, которые наслаждались чужими мучениями, считали себя добрыми христианами. Индейцы, во всяком случае, убивали без мучений. Жертва даже ничего не чувствовала.
- Это не отменяет тот факт, что они приносили человеческие жертвы своим богам, - американец был явно сбит с толку моим ослиным упрямством.
Но, увы, заткнуться я уже не могла. Кто-то словно проковырял дырку в бочке, и содержимое потекло из нее упругой струйкой. Я, как выяснилось, соскучилась по словесным баталиям. А Додсон, со своей неуверенной безапелляционностью, был просто создан для них.
- А Авраам был готов принести в жертву своего сына, - напомнила я.
- Это было испытание веры.
- Но Бог потребовал, и он был готов. Да все цивилизации через это проходят! – отмахнулась я. – Юношей и девушек приносили в жертву Минотавру. Андромеду бросили в пасть морскому чудовищу. Просто европейцы миновали эту стадию раньше и лицемерно делали вид, что те они, которыми они были раньше, совсем не они. Задержи Колумб свое открытие на пару столетий, он бы обнаружил в Америке уже других людей. Они бы и до единобожия к тому времени, возможно, додумались.
- Вы не верите в Бога? – потрясенно смотрел на меня американец.
- Ого. У нас тут богословские споры вместо завтрака? – раздался насмешливый голос британца.
Похоже, слух у меня отключается не только от рисования. Либо кто-то умеет бесшумно подкрасться. Ловкие руки выхватили скетчбук раньше, чем я успела отреагировать.
- Что тут у нас интересненького? – Брайан ткнулся носом в рисунки.
Это было не по сценарию.
Прямо совсем.
17. Брайан
- Но Бог потребовал, и он был готов. Да все цивилизации через это проходят! – слышался от костра пылающий праведным гневом голос блондинки.
Я порадовался, что решил ее напугать и потому крался бесшумно. Ломился бы, как бизон сквозь прерии, услышал бы в итоге только «хлоп-хлоп» глазками. Блондинка уверенно укладывала Эндрю на лопатки, а тот только и делал, что испуганно поражался. Довели их там, в Штатах, голубые, негры и феминистки до выученной беспомощности. Впрочем, вчера она таким же образом размазала по земле колумбийской Отавиу. Между делом, как за хлебушком сходила. Было что-то в Келли такое, от чего я и сам бы был не прочь дать девчонке разложить себя. И усадить ее сверху…