— Членам культа неделю назад передали список. Следить за определёнными людьми. Если потребуется — устранить. В моём списке: академик, сенатор и торговка информацией.
— Имена. Где их найти? — рявкнул я.
— Академика зовут Варис. Почти всё время он проводит в лаборатории на востоке. Вы знаете, где это. Член сената — Флин. С тех пор как начались волнения, не покидает своего особняка. Торговка информацией — Рейн.
— Напомни, когда выборы правителя? — спросил я, не оборачиваясь.
— Скоро, точную дату не знаю, — ответила Эдгар.
— Разделимся. Кроме Эдгара, разумеется, — сказала Алиса, мельком взглянув на мертвеца.
— Да я уже понял. А ты как собираешься найти этих людей? Ты ведь первый раз в столице. — Я удивлённо посмотрел на неё.
— Не недооценивай меня. Эдгар расскажет мне всё, что знает. А ты — ты ведь тут жил. Найди торговку информацией, — спокойно сказала она.
— Почему именно я должен искать торговку, а ты берёшься за двоих мужчин? — спросил я.
— По очевидным причинам, — ответила она и выразительно указала на себя, давая понять: девушка среди мужчин вызывает меньше подозрений.
Я вздохнул.
— Ладно. Эдгар, где мне найти эту торговку? — Я повернулся к мертвецу.
— Чаще всего её можно встретить в бедных кварталах. Она собирает слухи среди низших слоёв — те, кто днём и ночью скитается по улицам и замечает то, что другие пропускают. — Голос Эдгара был ровным, безжизненным, как у куклы.
— Как мне её узнать?
— Высокая. Тёмные волосы. Серые глаза. Одежда — в обносках. При себе всегда держит кинжал. Использует его без колебаний, если кто-то угрожает. На губе — старый шрам, за то, что слишком много знала. Поверь, повелитель, ты сразу её узнаешь. Она выделяется. Даже в толпе. — Он говорил с уверенностью, словно и мёртвый всё ещё знал, как ходит и дышит город.
— Не называй меня повелителем, — раздражённо бросил я. — Ладно. Давайте обсудим, что именно мы хотим получить от всех троих.
Я сел прямо на пол, скрестив ноги. Алиса устроилась рядом. Эдгар, как столб, замер на своём месте.
Мы говорили почти до рассвета. Что спрашивать, на что давить, как обернуть правду против генерала. Что делать, если нас засекут. Было понятно, что Эдгар останется в доме. Его внешность — слишком явная угроза. Надеюсь, Апостолы не заметят его исчезновения быстро.
С первыми лучами рассвета я направился в глубже в бедные кварталы. Слишком многое там мне было знакомо. Я часто бывал здесь — когда рос в приюте, когда вкалывал в шахтах. Эти улицы никогда не менялись. Всё те же ободранные стены, грязь, запахи гнили и старого дыма. Толпы бездомных, дети, бегущие босиком, нищие, скулящие.
Я не вписывался. Люди шарахались при виде меня. И неудивительно — на мне была броня армии столицы. Кто знает, зачем я сюда пришёл? Но снимать шлем было нельзя. Даже здесь, на каждом углу, я заметил плакаты с моим лицом.
Посреди площади, на которой копошились дети, я заметил женщину. На вид — чуть меньше тридцати. В точности как описывал Эдгар. Тёмные волосы, серые глаза, одежда — как у нищих. Она что-то тихо говорила детям, передавала мелочь. И по глазам... по глазам было видно — она та, кого я ищу. Это не просто женщина. Это паук, где нити — слухи и чужие тайны.
Я двинулся к ней. Осторожно. Но броня скрипнула — и она обернулась.
— Твою мать! — выдохнула Рейн и тут же рванула в сторону переулков.
— Стой, я... — Я не успел закончить. Пришлось бежать за ней.
Она оказалась быстра. Очень. Неслась сквозь переулки, лавируя между людьми, перепрыгивая мусорные груды, ныряя в арки. Я гнался за ней, не отставая, но и не рискуя использовать силы на полную. Не в толпе.
Вскоре она юркнула в полурухлый одноэтажный дом, скрылась в темноте. Я вошёл следом. Доски под ногами скрипели. Я двигался осторожно.
— Фууу... Шустрая ты, конечно, — сказал я в полголоса. — Слушай, я не собираюсь тебя арестовывать...
Но генетически улучшенный слух уловил едва слышное движение. Я развернулся — и она прыгнула на меня с ножом.
Глупо. Кинжал слабый. Даже если бы он попал — броню не пробить. Я увернулся, поймал её за локоть, сжал. Рефлексы, скорость, реакция — всё работало чётко. Как и должно быть.
— Отпусти! — закричала она и ударила меня ногой в колено.
Щитки погасили удар полностью. А вот её лицо перекосилось от боли. Я разжал пальцы.
— Да хватит уже! — сказал я спокойно.
— Что?! Нет уж, не надо меня обманывать! — прорычала она, вновь вскинув нож.
Дерзкая. Но и упрямая. Хватит с меня этих игр. Я снял шлем.